Обзор СМИ от 22 марта 2022 года
РОССИЯ ПРЕКРАТИЛА ЭКСПОРТ КРУГЛЯКА
Марина Хайбулина, «Лесная индустрия»
С 1 января 2022 г. в России начал действовать запрет на экспорт круглых хвойных лесоматериалов и древесины ценных лиственных пород.
А экспортная пошлина на грубо обработанные материалы влажностью более 22% и толщиной и шириной более 10 см со 2 января по 31 декабря 2022 г. возросла до заградительных 80%. В правительстве полагают, что это позволит увеличить переработку древесины внутри страны и нарастить экспорт продукции с высокой добавленной стоимостью.
«Последствия от запрета экспорта необработанной древесины затронули в большей степени те компании, которые не занимались глубокой переработкой в предыдущие годы. Хотя было понятно, что рано или поздно государство ограничит экспорт круглого леса», – уверен генеральный директор холдинга «Алтайлес» Иван Ключников.
Введенный запрет больше всего отразился на деятельности компаний Дальнего Востока. Как рассказал управляющий директор по производству пиломатериалов «Тернейлес» Андрей Вихров, лесозаготовительные предприятия, не успевшие запустить перерабатывающие производства, просто закрываются. «Мощностей по переработке на Дальнем Востоке нет, – говорит он. – А чтобы быстро инвестировать в создание деревообрабатывающего завода, нужны большие средства. Некоторые мелкие компании покупают китайские пилорамы и налаживают какое-то лесопиление. Но это не тот объем… Кроме того, непонятно, куда девать тонкомер и балансовую древесину, которые раньше отправляли на экспорт. ЦБК у нас в регионе нет, а для того, чтобы из отходов лесопиления делать пеллеты, нужны большие инвестиции. Кроме того, с нашей удаленностью очень сложно выстроить логистику для поставки древесных топливных гранул. Бросать же половину леса на лесосеках невыгодно. Поэтому компании либо закрываются, либо уменьшают объем лесозаготовок». По словам Андрея Вихрова, компания «Тернейлес» несмотря на то, что в начале этого года запустила мощности по переработке тонкомерного сырья, пока вынуждена снизить объем лесозаготовки и больше пилить лиственную древесину. «Хотя, конечно, мы готовились к этому запрету заранее, – отмечает он. – Еще два года назад заказали оборудование по переработке тонкомера. Думаю, что к концу марта выйдем на полную производственную мощность и будем прорабатывать 100% заготавливаемой хвойной древесины».
Выходом для предприятий Дальнего Востока, по словам генерального директора ЛХК «Череповецлес» Валерия Писарева, могло бы стать создание госкорпорации по экспорту древесины, но от этой идеи правительство отказалось. «Полномочный представитель президента РФ в Дальневосточном федеральном округе Юрий Трутнев выдвинул идею с созданием госкорпорации, но правительство ее не поддержало, – говорит Андрей Вихров. – Больше эта тема не поднималась. Государство предоставляло для малого бизнеса льготное кредитование. Но я не знаю, кто-то воспользовался им или нет, потому что сумма по льготному кредитованию была ограничена и предоставлялась только мелким компаниям. Со своей стороны лесопромышленники Дальнего Востока предлагали правительству ввести для компаний региона не полный запрет на экспорт круглого леса, а ограничить его. Например, запретить только поставки деловой древесины, чтобы балансы, которые невыгодно перерабатывать, можно было продавать на экспорт. Однако нас не услышали».
Кроме того, вместе с введением запрета на экспорт необработанной древесины было существенно сокращено количество пограничных пропускных пунктов – с 30 до двух. Один находится на границе с Финляндией (Люття), а второй – на границе с Северной Кореей (Хасан). По мнению Валерия Писарева, это создало на рынке напряженность. «Насколько я знаю, на Дальнем Востоке машины стоят месяцами, – делится он. – На 1 января скопилось около 1000 машин при способности пункта пропускать 140 машин в день. И каждый день это количество увеличивается. С 1 января закрылся погранпереход в Брусничное, через который мы отправляли лиственную древесину в Финляндию – березовые и осиновые балансы. Только в Вологодской обл. заготавливается 300 тыс. м3 березовых балансов. Теперь нам отправлять их по воде некуда. А за рубежом замену нашей березке найдут. Вместо того чтобы развивать торговлю, правительство устраивает коллапс. Чтобы увеличивать переработку древесины в стране, нужны не запреты и ограничения, а инвестиции. Необходимо создать условия для того, чтобы бизнес шел в этот сегмент».
По словам Валерия Писарева, для вологодских лесозаготовителей единственным выходом останется сокращение объемов заготовки древесины. «В регионе нет ни одного целлюлозного завода, который работал бы на листве. Все используют только хвойные балансы, – поясняет он. – А изменить технологию дорого и долго. Сегежский ЦБК и Кондопожский ЦБК сейчас модернизируют производства и собираются к 2024 г. перейти на листву. Но это 2024 г. А как нам пережить 2022 г. и 2023 г.? Выход один – снижать лесозаготовку, особенно березового сырья. Потому что из березы фанкряж составляет только 10–30%. Остальное – это балансовая древесина, которая используется в плитном производстве. В результате появится большой дефицит фанкряжа».
Как отмечает Иван Ключников, введение запрета на экспорт хвойной и ценной лиственной древесины приведет к тому, что существенно подешевеет сырье для плитного производства. С ним согласен и Валерий Писарев. «Сегодня в плитном сегменте цена на древесное сырье в три раза ниже себестоимости, по которой оно достается заготовителям», – говорит он.
Еврокомиссия считает, что решение российских властей идет вразрез с теми обязательствами, которые страна давала при входе в ВТО. А именно – применять экспортные пошлины по ставкам не более 13% или 15% для определенных объемов экспорта. «Отменив эти тарифные квоты, Россия теперь применяет экспортные пошлины по гораздо более высокой ставке 80% и, таким образом, не соблюдает свои обязательства по законодательству ВТО», – полагают в ЕК. Однако в ответ на эти претензии в Минпромторге заявили, что полного запрета на экспорт необработанной древесины нет, ограничения направлены на обеление отрасли и развитие переработки внутри страны, а сокращение количества пропускных пунктов необходимо для их модернизации. Еврокомиссия намерена оспорить ограничения России на экспорт древесины и направила в ВТО запрос о проведении консультаций с РФ.
ИНОСТРАННЫЕ ЛЕСОПРОМЫШЛЕННИКИ РУБЯТ СУК, НА КОТОРОМ СИДЯТ
Екатерина Фомичева, «Новый проспект»
Несколько крупных зарубежных компаний, владеющих лесопромышленными активами в России, заявили о приостановке бизнеса нашей стране. Решение принято на фоне последних событий на Украине. Аналитики разделились в оценках: одни уверены, что иностранцы сдержат слово и уйдут, другие считают, что они будут искать возможности остаться.
О закрытии производства и продаж в России, а также о прекращении импорта из страны заявили сразу несколько европейских лесопромышленников. Финско-шведский холдинг Stora Enso устами своего президента и главного исполнительного директора Анники Брески заявил об остановке работы трех заводов по выпуску гофроупаковки и двух лесопильных заводов в России, где совокупно работают около 1,1 тыс. человек.
Шведская компания IKEA, у которой два завода на Северо-Западе России — в Ленинградской и Новгородской областях — на 3 месяца приостановила производственные процессы и продажи.
Временно останавливают производство и предприятия финского концерна Metsa в Подпорожском районе Ленобласти. Об этом «Новому проспекту» рассказал гендиректор «Мется Свирь» Вячеслав Канатов.
Финский лесопромышленный холдинг UPM также прекращает работу в России. «UPM временно прекращает поставки в Россию. Предприятия UPM будут информировать российских клиентов и поставщиков о ситуации», — говорится в сообщении компании. В России у предприятия действует фанерный комбинат в Новгородской области.
Другие компании с иностранным капиталом в Ленобласти пока работают. Гендиректор ООО «ММ-Ефимовский» (принадлежит австрийской Mayr-Melnhof Holz GmbH) Андрей Шик сообщил, что компания работает в обычном режиме, однако есть вероятность остановки из-за разрыва логистических цепочек и сложностей с транспортировкой контейнерных грузов морем (в частности, датская компания Maersk остановила прием заказов на перевалку контейнеров с товарами первой необходимости через порты Петербурга, Калининграда и Новороссийска. — Прим. «НП»). «Бесконечно работать на склад не получится, он не резиновый», — пояснил Андрей Шик.
А в письме компании «Интернешл Пейпер», владеющей Светогорским ЦБК, в адрес контрагентов (есть в распоряжении «Нового проспекта») говорится, что компания столкнулась с перебоями поставок из Европы критически важного для производственных процессов сырья. Кроме того, сокращается запас сырья для производства целлюлозы. «Поэтому велика вероятность приостановки производства бумаги на ЦБК в Светогорске», — отмечается в письме.
Работа идет. И на экспорт тоже
Компании с российским капиталом в Ленобласти пока работают. Руководитель одного из лесопильных предприятий говорит, что пиломатериалы компании по-прежнему пользуются спросом в Европе.
Генеральный директор ГК Runko Group Александр Ошкаев сказал, что компания сократила объемы переработки древесины, поскольку часть продукции выпускалась для компании IKEA.
«Однако мы перерабатываем древесину для собственных нужд, это более половины от общего объема заготовки нашего холдинга», — добавил он.
Runko Rroup выпускает заготовки для производства мебели, которые идут на экспорт (Прибалтика, Норвегия, Польша, Великобритания), а также мебель под собственным брендом для внутреннего рынка.
«Экспортные продажи идут хорошо. Есть определенные сложности с поставками и оплатой, но мы работаем», — прокомментировал Александр Ошкаев.
При этом эксперты отмечают, что производство пиломатериалов в России всегда было экспортно ориентированным. То есть все крупные лесопильные комбинаты Ленобласти или уже столкнулись, или вот-вот столкнутся с необходимостью приостановки производства.
Перестроиться на работу на внутренний рынок никто не планирует, поскольку спрос на нем не слишком велик. Кроме того, в России просто нет мощностей, которые смогут переработать всё заготавливаемое сырье, поясняют собеседники «Нового проспекта».
В Ленобласти в группе риска кроме завода IKEA в Тихвине оказались компании группы Metsa, «ММ-Ефимовский», «Лесплитинвест» (ПГ «Союз»). У каждого из этих предприятий объем переработки составляет от 200-300 тыс. м3 древесины в год и даже больше; на каждом из них работает около 500 человек. В случае остановки этих заводов минимум 2 тыс. человек останутся без работы. Некоторые аналитики считают, что всё идет именно к этому.
«Если компании делают официальные заявления об остановке производства или уходу из России, это всё серьезно», — полагает аналитик журнала «Леспроминформ» Артем Лукичев. Но, по его словам, сейчас компании не смогут продать предприятия. «Российский бизнес точно не будет готов покупать активы в нынешней ситуации по нынешнему курсу евро и доллара», — добавляет Артем Лукичев.
Капля оптимизма
Есть среди экспертов и те, кто считают, что из лесопромышленного комплекса иностранцы не уйдут. «Дайте время. Думаю, к маю этот флешмоб по демонстративному выходу из бизнеса в России закончится. Часть инвесторов передумают и останутся», — уверен один из собеседников «Нового проспекта».
Генеральный директор ГК «Приозерский лесокомбинат» Александр Озеров сомневается, что иностранцы действительно намерены уйти совсем, ведь они работают в России не первый десяток лет и вложили в здешние активы миллиарды рублей.
С ним согласен глава Национального лесного агентства развития и инвестиций Виталий Липский. «Российские лесоперерабатывающие заводы для иностранных компаний — это важные сырьевые активы. Последние годы они как минимум уже смогли заработать на девальвации рубля, поставляя на свои заводы в других странах российское сырье по фактически заниженной стоимости. Теперь с учетом дальнейшей девальвации рубля это сырье станет еще дешевле. Такой рентабельности при заготовке сырья и производстве пиломатериалов и другой продукции они не получат больше нигде», — комментирует он.
«Сейчас компаниям важно восстановить логистические разрывы и, возможно, в принципе изменить систему логистики», — добавляет Виталий Липский.
Что касается спроса на российскую продукцию деревопереработки, то до начала военной операции на Украине рыночная конъюнктура была благоприятной. «Цены на пиломатериалы, фанеру были достаточно высокими. Ряд компаний планировал инвестировать в свое развитие. Впрочем, сейчас эти планы отменились», — говорит Артем Лукичев. По его словам, до последних событий российская фанера пользовалась спросом в США, Египте, Германии, а пиломатериалы активно продавались в Китае, Европе, Турции, Египте.