Обзор СМИ от 23 апреля 2021 года

РОССИЙСКИЙ ЛПК: СЛЕДУЮЩАЯ ОСТАНОВКА

 Станислав Казаченко, журнал «ЛПК Сибири»

 

Экспорт пиломатериалов в Китай практически прекращен. Проблема грозит убытками и даже банкротством лесопромышленникам Красноярского края, Иркутской области и других регионов, где эта отрасль находится на передовых позициях. Участники рынка призывают государственные органы как можно скорее вмешаться в ситуацию, чтобы избежать налоговых потерь и социальной напряженности.

 

Хода нет

Лесопромышленники Сибири рискуют понести серьезные убытки из-за прекращения поставок пиломатериалов в Китай. Об этом, в частности, говорится в обращении, подготовленном представителями отрасли на имя председателя правительства Красноярского края Юрия Лапшина. Подписи под документом поставили руководители крупнейших организаций, работающих в этой сфере, в том числе «Краслесинвеста», Приангарского ЛПК, филиала «Трансконтейнера», Союза лесопромышленников Красноярского края и других.

С декабря прошлого года по не до конца понятным причинам Китайская железная дорога прекратила прием продукции на пограничных переходах Наушки и Забайкальск, находящихся соответственно в Бурятии и Забайкальском крае. Именно ими в основном пользовались красноярские поставщики. В результате, по оценке президента регионального союза лесопромышленников, члена правления Центрально-Сибирской Торгово-промышленной палаты Олега Дзидзоева, затоваренность достигла 700 тысяч кубометров пиломатериалов, из которых 70% уже находятся в контейнерах на железнодорожных путях, остальное – на складах.

«Китайская сторона почему-то перестала принимать продукцию. Контейнерами забиты железнодорожные тупики в крае и на пограничном переходе. Но о причинах нам ничего не говорят», – уточняет глава союза.

Оценить точный размер убытков, которые уже понесли лесопромышленники, сейчас трудно, но известно, что речь идет о миллиардах рублей. Исходя из средней стоимости кубометра древесины около 15 тысяч рублей, стоимость застопорившейся продукции может превышать 10 млрд рублей.

«Обращаю внимание, что речь идет именно о готовой лесопродукции, круглого леса там нет. С одной стороны, это дает нам некоторую фору, шанс, что товар испортится от простоя значительно меньше. Но с другой стороны, возникает вопрос, был ли смысл вкладываться в повышение уровня передела, если результат такой», – добавил Дзидзоев.

Авторы обращения резюмируют, что сложившаяся ситуация ведет к срывам контрактов, непроизводительным расходам, снижению показателей экспорта, падению налоговых поступлений в бюджет, а также ущербу для имиджа всего Красноярского края как надежного поставщика продукции. Через какое-то время могут начаться банкротства участников рынка. Лесопромышленники в связи с этим просят региональные власти оперативно организовать совещание с участием представителей отрасли, транспортных компаний, региональных министерства лесного хозяйства и минтранса, регионального филиала РЖД и других задействованных в ситуации сторон, чтобы найти выход из сложившегося кризиса.

В пресс-службе министерства лесного хозяйства на запрос «ЛПК Сибири» не ответили. Однако по неофициальной информации совещание по проблеме региональные власти все же назначили. И более того – по его итогам предполагается направить обращение в Правительство РФ.

Интересно, что появление проблемы поставок пиломатериалов в КНР признали не все государственные органы. По информации «Делового квартала», красноярская таможня и краевое управление Россельхознадзора, курирующее фитосанитарный контроль вывозимого леса, заявили, что информации о таких ограничениях у них нет. При этом по данным электронной таможни с начала нынешнего года лесопромышленники Красноярского края задекларировали свыше 1 млн кубометров пиломатериалов.

 

На запасном пути

Не меньшие убытки несут и транспортные компании. По закону именно они несут ответственность за поставку с того момента, как грузоотправитель передал им груз – а это на сегодня 70% от всей застрявшей в стране продукции. С учетом позиции КНР, Красноярская железная дорога перестала выпускать контейнеры со станций. Наиболее загруженными оказались Карабула, Чунояр, Новохайск. Покинуть их удается единицам составов, но и из них многие не доезжают до границы, задерживаясь на отстойных путях по дороге, а те, кто добирается, – тормозятся на погранпереходе. Это создает еще несколько проблем. Во-первых, на рынке уже сформировался дефицит контейнеров – новую продукцию просто некуда грузить. Во-вторых, железнодорожные линии и тупики страдают от загруженности. Просто подать вагон в Карабулу, даже если он есть в наличии, – уже непросто.

Информацию об ограничениях КНР по приему пиломатериалов подтверждает и Красноярская железная дорога. Причина в ограничениях, связанных с эпидемиологической обстановкой, введенных в декабре прошлого года, и отказе принимать российские сертификаты о дезинфекции импортного груза и контейнеров, появившемся в январе. Для прохождения погранперехода теперь необходимо проходить тестирование, забор проб и санобработку, организуемую специалистами Главного таможенного управления Китая. По данным «Делового квартала», в результате этих нововведений на одном только пункте Наушки груженый контейнеропоток за январь-февраль сократился более чем на 40% в сравнении с тем же периодом прошлого года и составил 6,4 тысячи ДФЭ (сорокафутовый эквивалент).

«Чтобы минимизировать задержки и помочь грузоотправителям выполнить контрактные обязательств перед заказчиками в условиях действующих конвенционных ограничений, еще в декабре РЖД приняло решение не прекращать погрузку контейнерных поездов и дать им возможность ожидать снятия ограничений на резервных путях», – цитирует издание пресс-службу КрасЖД.

Железнодорожники и грузоотправители ищут обходные пути для доставки грузов. Например, частично эту проблему можно решить через более удаленные пограничные переходы, например, станцию Гродеково в Приморском крае и Достык в Казахстане. Однако это связано с дополнительными трудностями как логистического характера с неизбежным повышением стоимости продукции, так и угрозой разрыва связей с потребителями, которые традиционно были сосредоточены вблизи перехода Наушки.

 

Решение за Китаем

Олег Дзидзоев рассказал, что ряд переработчиков леса предпринимают попытки использовать и другие методы доставки, в том числе и морской, однако это приводит существенному удорожанию продукцию, и далеко не каждый покупатель согласится ее брать на таких условиях. Скептически он относится и к официальному объяснению о связи ограничений с коронавирусной инфекцией.

«В 2020 году, когда эпидемическая ситуация была намного серьезнее, никаких подобных трудностей не возникало. И, надо заметить, свободная работа погранпереходов ни к какому ухудшению эпидемической ситуации не привела», – добавил он.

Как рассказали в пресс-службе компании «Краслесинвест», здесь производится около 300 тысяч кубометров пиломатериалов в год, из которых порядка 70% направляется в Китай. Сейчас в результате остановки экспорта на одной только станции Карабула скопилось 13 поездов с продукцией этого производителя, каждый из которых состоит из 62 контейнеров. Один из рассматриваемых вариантов – поставка продукции через Находку и Владивосток, однако это будет приводить к удорожанию доставки каждого контейнера в среднем на 600 долларов, каждого кубометра доставляемых пиломатериалов – на 15 долларов.

При этом далеко не все покупатели готовы к пропорциональному повышению цены продукта, а сам «Краслесинвест» вопрос уменьшения цены пиломатериала на данный момент не рассматривает.

«Экспедиторы перестали принимать грузы с железнодорожных тупиков в Карабуле. Два самых больших тупика здесь принадлежат компаниям «Кройл» и «КЛМ» – они сейчас забиты полностью.

В результате все теряют деньги, причем транспортные компании даже в больше степени, чем мы. К тому же через какое-то время груз может начать портиться. Конечно, ситуация уже на грани, через какое-то время начнутся серьезные потери. Конечно, есть надежда, что ситуация со стороны Китая нормализуется – а решение этой проблемы только в его руках», – резюмировали в пресс-службе компании.

Как рассказала директор филиала ПАО «Трансконтейнер» на Красноярской железной дороге Ольга Лымарь, сейчас по предварительным оценкам на полигоне КрасЖД простаивает в ожидании отправления порядка 4,2 тысяч контейнеров с пиломатериалами.

«В связи с простоями груженых контейнеров на пунктах погрузки Красноярского края в отставленных от движения поездах образовался дефицит порожних контейнеров. Данная ситуация может привести к невыполнению условий контрактов поставки пиломатериала и непроизводительным расходам экспортеров, лесозаготовителей, собственников оборудования. Активы Компании выведены из оборота. Значительное скопление на контейнерных терминалах и подъездных путях станций создает сложную подъездную обстановку на инфраструктуре Красноярской железной дороги. В связи с необеспечением выгрузки грузополучателями во избежание непроизводительного простоя в феврале-марте ОАО «РЖД» введены ограничения погрузки порожнего оборудования назначением на станции Канск-Енисейский, Базаиха, Чунояр, Карабула, Иланск, Лесосибирск», – пояснила она.

Лымарь добавила, что компания совместно с РЖД ежедневно взаимодействует с китайской стороной, стараясь согласовать увеличение количества контейнерных поездов, следующих через сухопутные погранпереходы. Выходом из ситуации может быть утверждение суточного лимита принимаемых КНР грузов.

По словам участников рынка, в наиболее сложной ситуации оказалось ООО «Кройл», которое ранее вложилось в строительство железнодорожного терминала, но из-за нынешней ситуации столкнулось с проблемами финансового оборота. В самой компании эту информацию комментировать не стали.

 

Как у соседей

С аналогичными проблемами столкнулись представители отрасли и в Иркутской области. Президент регионального союза лесопромышленников и лесоэкспортеров Юрий Логачев рассказал, что здесь также обратились к органам власти с просьбой вмешаться в ситуацию, в данном случае – к губернатору Приангарья Игорю Кобзеву. Он затруднился назвать общий объем ущерба в деньгах или количество замороженных пиломатериалов, но, по его словам, выехать сейчас не могут прядка 50 поездов. При этом, по информации руководителя отраслевого объединения, обработка грузов на погранпереходах все же в небольшом объеме идет – три поезда в сутки в Наушках и шесть – в Забайкальске.

«В последние годы китайские власти стали субсидировать контейнерные перевозки внутри страны, и чтобы соответствовать их запросам, наши поставщики стали все активнее использовать эти емкости. Проблема в том, что их стали осваивать не только наши лесопромышленники, но и коллеги из европейской части страны, заодно инвестируя в строительство соответствующих терминалов. В результате, когда случилось нынешнее ограничение, то появился эффект бутылочного горлышка», – рассказал он.

Логачев добавил, лесозаготовители региона также столкнулись с проблемой реализации действующих контрактов, падением выручки и налоговых отчислений, однако опасения насчет банкротства участников рынка он считает преувеличенными.

 

Не первый удар

Глава союза лесопромышленников Красноярского края рассказал, что нынешний кризис – не первый удар, который переживала отрасль за минувшие годы. Например, резкую критику получил вступивший в 2007 году в силу Лесной кодекс – участники рынка говорили, что он создает большую нестабильность в отрасли. Резко негативное отношение к нему неоднократно высказывала и нынешний спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко. Большое количество негативных отзывов привело к тому, что сегодня разрабатывается новая редакция этого документа.

Еще в 2008 году были запрещены краткосрочные договоры купли-продажи лесных насаждений для малого и среднего бизнеса, что поставило в трудное положение многих предпринимателей, создававших рабочие места в районах края, и способствовало уходу многих в тень и появлению «черных лесорубов». Решение об отмене этого решение было принято в 2013 году в рамках экстренного совещания в Улан-Удэ под председательством Президента РФ Владимира Путина, однако фактически было исполнено лишь в 2016 году.

«Честно говоря, эта ситуация меня шокирует до сих пор. На любом предприятии, если подчиненные в течение недели не выполняют распоряжение руководства, то от них избавляются. А здесь поручение президента выполняли три года – я даже не знаю, с чем это сравнить», – прокомментировал Олег Дзидзоев.

В 2010 году в рамках реформы железной дороги подвижной состав был передан частным собственникам, что привело к росту ставок и поставило лесную промышленность на грань нерентабельности.

Около 10 лет назад был ликвидирован таможенный пост в Богучанах, где традиционно производилось большое количество отгрузок на экспорт. Его функции передали в Канский таможенный пост, откуда сотрудники управления только два раза в неделю выезжали за 400 километров в Карабулу, Новохайск, Чунояры, что значительно тормозило процесс.

Проблема была решена лишь в октябре прошлого года благодаря Красноярской железной дороге, которая передала для этих целей собственное помещение, специально отремонтированное согласно жестким требованиям таможенной инструкции. Подключилась и общественность лесного бизнеса для решения вопроса с жильем для сотрудников поста.

«Конечно, деятельность возобновленного Богучанского поста должна финансироваться федеральной таможней. Но пока этого, к сожалению, не происходит», – поясняет Дзидзоев.

Актуальный вопрос на сегодня – проведение срочного обследование лесов, которое последний раз проводилось 25 лет назад, хотя регламентный срок – 10 лет. В результате сортимент резко поменялся. На участке, которые выдаются лесопользователям, вместо прописанных сосны и лиственницы могут оказаться березы и осины. Это означает не только финансовые потери, но и проблемы по линии ЛесЕГАИС.

«Я бы сравнил работу лесопромышленников с каторжной. Она требует огромных затрат не только физических, но и моральных сил, и большое количество факторов неопределенности. Но до последнего времени по крайней мере было понимание, что эта работа есть. Сейчас же даже на этом фоне случай просто беспрецедентный: мы столкнулись с остановкой поставок и неясностью, насколько долго это продлится, и будет ли выход вообще. И кто возместит убытки предприятиям?» – резюмировал Олег Дзидзоев.

 

ПОШЛИНЫ РУБЯТ ЛПК ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА ПОД КОРЕНЬ

 Александр Барабанов, журнал «ЛПК Сибири»

 

Дальний Восток – территория, обеспеченная одной из богатейших лесосырьевых баз в мире и крупнейшей в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Однако после введения заградительных пошлин на вывоз кругляка ЛПК региона развивается по пессимистичному сценарию – из отрасли выходят крупные инвесторы, закрываются лесозаготовительные и деревообрабатывающие предприятия. Главное же, взгляды власти и бизнеса на развитие ЛПК Дальнего Востока диаметрально разнятся.

 

Переломным в развитии ЛПК Дальнего Востока, где леса занимают основную часть земельного фонда – 504,2 млн га или 81% площади региона, стал 2017 год.

 

Пошлина раздора

Постановлением Правительства от 12 декабря 2017 года «О тарифных квотах на отдельные виды лесоматериалов, вывозимых за пределы Российской Федерации в третьи страны» была введена тарифная квота только в отношении дальневосточной древесины – ели саянской, пихты белокорой, лиственницы даурской. Экспортировать это сырье, как и ранее, можно было в объеме до 4 миллионов кубометров ежегодно, однако ставка вывозной таможенной пошлины увеличилась до 13% вместо прежних 6,5%, действовавшей для всех экспортеров леса.

Одновременно начался поэтапный рост пошлины вне квоты – до 80%. При этом было выдвинуто требование увеличивать долю продукции лесопереработки. Так, на начало 2018 года она должна была быть не менее 20% от общей стоимости вывозимой за рубеж ели, пихты и лиственницы, с 1 января 2019-го – не менее 25%, с 1 января 2020-го – не менее 30%.

С 1 января 2021 года установлена планка в 35%. Для всей остальной территории РФ таких требований нет – там предприятия ЛПК получают квоту вне зависимости от наличия деревообработки. Закреплены в постановлении и другие меры регулирования, затрагивающие только субъекты Дальневосточного федерального округа (ДФО). Например, требуется письменно подтвердить наличие у участника ВЭД лесоперерабатывающих мощностей с указанием максимально возможного и действительного объема производства, а также доказать отсутствие задолженности по налогам, сборам, пеням, штрафам, процентам.

Введение пошлин, которые участники лесной отрасли тут же окрестили заградительными или запретительными, напрямую отразилось на ЛПК Дальнего Востока. В первую очередь, на объемах экспорта. По информации управления лесопромышленного комплекса министерства промышленности Хабаровского края, экспорт из региона круглого леса падает ни первый год. Если в 2018 году из края вывезли 4,4 миллиона кубометров, в 2019-м – 3,2, по итогам 2020-го на экспорт пошло порядка 2,8 миллиона кубометров. Падают и совокупные объемы экспорта леса из ДФО. Так, за 10 месяцев 2020-го экспорт необработанной древесины и лесоматериалов из регионов Дальнего Востока снизился на 10% по отношению к аналогичному периоду прошлого года (данные Дальневосточного таможенного управления).

Увеличенные таможенные пошлины сделали продажу леса за рубеж нерентабельной. Затраты на организацию лесорубочных работ, зарплату работникам, транспортировку древесины с делянок и за границу превысили продажную стоимость кругляка, установившуюся на мировом рынке леса и лесоматериалов. В результате чего в 2020 году ряд предприятий отрасли даже временно приостанавливали процесс лесозаготовок. Склады предприятий были переполнены, но из-за заградительной пошлины продукция не шла ни на экспорт, ни на внутреннее лесопиление.

 

Оппозиция мнений

О плачевном положении дел в отрасли дальневосточные лесопромышленники ни раз заявляли в высоких кабинетах. Так, еще в начале 2020 года ассоциация «Дальэкспортлес», на участников которой приходится 52% лесозаготовки и 80% деревообработки в ДФО, просила премьер-министра Михаила Мишустина ввести мораторий на повышение экспортной пошлины на вывоз необработанного леса. (На тот момент с 1 января 2020 года пошлина выросла с 25 до 60%). Как отмечалось тогда в обращении, эти меры «довершают крах отрасли» и грозят потерей 17,8 тыс. рабочих мест. Ассоциация заявляла о необходимости установить для кругляка дальневосточных хвойных пород экспортную пошлину в 6,5%.

Однако обращение результата не возымело. Более того, чиновники еще раз подтвердили твердую позицию правительства РФ по сохранению пошлины, подчеркнув, что значительное повышение экспортных пошлин на необработанную древесину направлено на увеличение глубокой переработки древесины в России и создание рабочих мест. Чиновники подчеркивают и то, что о таком сценарии развития отрасли участники рынка знали заранее – впервые он был обнародован в 2007 году, а значит, могли принять соответствующие меры для модернизации производств.

Напомним, что и механизм экспортных тарифных квот на круглые лесоматериалы из пород древесины, произрастающих исключительно на территории Дальнего Востока, вводился именно как инструмент для сокращения процента экспорта круглого леса от общего объема заготовки в Дальневосточном регионе, который был значительно выше, чем в среднем по стране. Этот механизм должен был перенаправить поток круглого леса с экспорта на внутренний рынок и загрузить как действующие, так и простаивающие лесоперерабатывающие мощности сырьем.

Важный нюанс: развитие лесной отрасли в ДФО в Правительстве напрямую увязывают с проектом строительства в регионе ЦБК. Планируется, что комбинат сможет объединить всех крупных заготовителей ДФО, которые будут передавать сырьевую базу на баланс кому-то из крупных технологических партнеров.

Другой механизм развития глубокой переработки древесины в ДФО – расширение строительства домов из древесины в регионе в рамках Дальневосточного гектара, что также может способствовать развитию лесопромышленного комплекса и должно увеличить объемы глубокой переработки древесины на Дальнем Востоке.

Чтобы поддержать работу отрасли на переходном этапе, Минпромторг направил в Правительство предложения по улучшению обстановки на Дальнем Востоке. В числе предложенных мер значилось бессрочное сохранение механизма квотирования и сохранение размера квот на уровне 4 млн кубометров (предполагалось сокращение до 2 млн кубометров с 2021 года).

Также министерство предложило обнулить вывозную пошлину на балансы в рамках квоты, а на пиловочное сырье снизить ее до 6,5%. В министерстве пояснили, что из 20 млн кубометров древесины, заготовленной на Дальнем Востоке в 2019 году, около 5 млн кубометров экспортируется в страны АТР в необработанном виде, еще 11 млн кубометров перерабатывается в РФ, а оставшийся объем приходится на балансы, тонкомеры и низкокачественную древесину. Как отмечали в Минпромторге трансформация такой сложной отрасли, как ЛПК, требует времени, а все принимаемые меры – это «игра в долгую», нацеленная на плавные, но стратегические изменения в лесопромышленном комплексе Дальнего Востока.

 

Инвесторы выходят из леса

Удар по ЛПК Дальнего Востока нанесла и пандемия. На фоне повышения заградительных пошлин кризис в ЛПК ДФО переживался вдвойне болезненнее. Вспышка коронавирусной инфекции спровоцировала резкий спад производства в Китае, вследствие которого спрос на древесину упал на 20–50%, что заметно отразилось на ценах.

Кроме того, один за другим начали срываться контракты на поставки. Снижение цен и спроса стало не единственной сложность. Закрытие пунктов пропусков на границе с КНР в конце января 2020 года и введение новых фитосанитарных норм также негативно сказались на отрасли. В середине прошлого года рухнул рынок шпона в Японии. В итоге остановилось несколько заводов по производству шпона в Хабаровском крае и Приморье, склады этих предприятий стояли переполненными.

Совокупность негативных факторов укоренило продолжающуюся ни первый год тенденцию – предприятия, в особенности небольшие, одно за другим банкротятся («Азия-Лес», «Аркаим») и уходят с рынка или останавливают производства. Сложности в работе испытывают даже флагманы отрасли. Так, о проблемах заявлял лидер лесной индустрии Дальнего Востока, RFP group (№1 по экспорту круглых лесоматериалов в Китай – на компанию приходится 20% российского экспорта в год). Позиция предприятия однозначна: единственная возможность, которая существовала и существует для отрасли на Дальнем Востоке – это экспорт.

RFP group поясняет свое мнение так: только 50% от заготовленной древесины Дальнего Востока подходит для механической переработки, а оставшаяся часть – это «баланс», в него идет высокий процент отбраковки древесины. Плюс специфика работы лидера лесной индустрии Дальнего Востока заключается и в сезонности. Зимой RFP group, как правило, заготавливает больше, а часто и с избытком, лиственницы, летом – ели. Поэтому возникает вопрос о том, куда девать избытки той или иной породы. Китай же принимает все это сырье, его перерабатывают как крупные предприятия, так и огромное количество мелких переработчиков. Запрет экспорта круглого леса приводит к тому, что 30% заготовленной древесины приходится, условно, бросать в лесу или как-то утилизировать, делится данными RFP group.

Важным маркером кризиса отрасли на Дальнем Востоке служит и тот факт, что «из леса» выходят крупные инвесторы. Так, в середине прошлого года широко обсуждалась новость о том, что бизнесмены Роман Абрамович, Александр Абрамов и Александр Фролов – им принадлежит 58% акций RFP – намерены продать часть своих активов. Основная причина такого решения – высокий уровень долга холдинга (по данным на 2016 год он составлял 16,5 млрд руб.). Тогда аналитики отрасли указывали на то, что лесная промышленность Дальнего Востока находится в серьезном кризисе, основной причиной которого стало последовательное повышение пошлин на экспорт необработанного леса. Ситуация усугубляется торговой войной Китая и США – по совокупности факторов спрос на лесные ресурсы, а вслед за ним и рентабельность лесного бизнеса снижаются ни первый год.

По данным ассоциации «Дальэкспортлес», особенно болезненно кризис в ЛПК Дальнего Востока переживают жители северных монопоселков. Закрытие предприятий оставляет людей без средств к существованию. «Дальэкспортлес» приводит такие оценки: в 2020 году в Хабаровском крае потерять работу могли порядка 10 тыс. человек, занятых в лесной и деревообрабатывающей промышленности. Совокупные цифры по Дальнему Востоку в разы больше – без средств к существованию могли остаться почти 70 тыс. человек (с учетом членов семей).

 

Ущерб – непоправимый

Несмотря на кризис в отрасли – в том числе закрытие ряда предприятий, ЛПК Дальнего Востока прирастает новыми игроками. Так, деревоперерабатывающий комплекс по выпуску шпона, фанеры и пиломатериалов возводится в Хабаровском крае. В течение двух лет в пос. Новостройка района им. Лазо появится новый завод, на который смогут трудоустроиться более трехсот человек. Предприятие будет выпускать 25 тыс. кубометров лущеного шпона, 20 тыс. кубометров фанеры, 47 тыс. кубометров сухих пиломатериалов, 15 тыс. тонн топливных гранул и 3 тыс. тонн древесного угля. Во время лесозаготовки населению планируется реализовать до 23 тыс. кубометров дров. Производство будет безотходным – вторичное древесное сырье и образуемые отходы лесопиления предприятие использует на собственные нужды.

Инвестиции в проект составят 757 млн рублей. Срок окупаемости – пять лет. Основная инвестиционная фаза будет осуществлена в течение двух лет. Реализация инвестиционного проекта начнется после издания соответствующего приказа Министерства промышленности и торговли России.

Другой пример – лесоперерабатывающий комплекс «Нью Форест Про», открытый на мощностях бывшего завода «Аркаим» в п. Коппинский Ванинского района Хабаровского края. Компания выпускает продукты лесопиления и пеллеты, а общее количество сотрудников предприятия составляет около 900 человек.

Производственные мощности деревоперерабатывающего комплекса включают в себя три участка: лесопильный цех мощностью 1,2 млн м3 по сырью в год; строгальный цех мощностью 180 тыс. м3 в год; пеллетный цех мощностью 240 тыс. тонн гранул в год. Общая площадь комплекса – 120 га. Расчетная лесосека компании – 716 тыс. м3 древесины в год. «Нью Форест Про» занимается не только лесозаготовкой, логистикой и деревопереработкой, но и возобновлением лесного фонда. Для этого на территории деревоперерабатывающего комплекса организована «ферма» для выращивания саженцев.

Тем не менее, эксперты отрасли сомневаются, что места разорившихся компаний будут заняты новыми игроками в обозримой перспективе. Вероятен другой исход – они и вовсе останутся пустыми. При этом идею строительства ЦБК, на которую власти делают ставку, эксперты называют эфемерной и опасной из-за отсутствия достаточных объемов сырья для проекта и высоких экологических рисков.