Обзор СМИ от 24 ноября 2021 года
ПРОИЗВОДСТВО ТОПЛИВНЫХ ГРАНУЛ: МОЩНОСТИ РАСТУТ, А РЫНКИ СБЫТА?
Мария Кармакова, «Лесной комплекс»
В начале года российский рынок производства древесных топливных гранул насчитывал около 300 предприятий различной мощности. Ожидалось, что в течение года он увеличится ещё на 50 производств. По крайней мере, такую цифру озвучил директор трейдиновой компании Peltrade Сергей Ларченко в феврале в рамках онлайн-конференции, организованной Торговым представительством Дании и Союзом участников пеллетного рынка, и многие участники рынка поддержали его.
В том, что объёмы производства агломерированного биотоплива в России будут расти, эксперты не сомневаются. Расходятся они только в цифрах: если авторы Стратегии развития лесного комплекса РФ до 2030 года предполагают, что производственный показатель достигнет 5 млн тонн пеллет в год, то специалисты СУПР, например, поднимают ставки до 7–9 млн тонн гранул ежегодно.
Считаем пеллеты и заводы
Исполнительный директор Русского пеллетного союза Екатерина Михайлова в обзоре агентства WhatWood также предрекла пеллетному сектору в России бурный рост в ближайшее время. По её оценкам, объёмы производства древесных топливных гранул за счёт введения в эксплуатацию новых мощностей и расширения существующих в ближайшие 2–3 года могут удвоиться. После этого темпы роста, скорее всего, замедлятся, но останутся существенными.
«В принципе, российская гранула очень конкурентоспособна, у неё достаточно преимуществ по сравнению с пеллетами из других стран, и она высоко котируется на мировом рынке. В долгосрочной перспективе решение логистических проблем, существующих на данный момент, в том числе оптимизация логистических схем, устранение технологической отсталости, уход от биг-бэгов, переход на перевозку хоперами, перевалка на специализированных навалочных терминалах в портах, позволят снизить удельную долю логистических затрат в составе цены российской гранулы. И, возможно, стоимость самой гранулы ещё более повысит её привлекательность на мировом рынке», — высказала предположение Екатерина Михайлова.
Аналитики WhatWood подсчитали, что за январь-август 2021 года пеллетные производственные мощности российских предприятий уже выросли на 160 тыс. тонн. Они отметили, что по самым оптимистичным прогнозам, с учётом всех анонсированных проектов и строящихся заводов, до конца текущего года производственные мощности по выпуску пеллет в России могут быть расширены более чем на 1 млн тонн продукции в год.
«По состоянию на июнь 2021 года порядка 70 компаний анонсировали введение в эксплуатацию новых производств или расширение мощностей в 2022-2025 годах. Суммарный прирост мощностей ожидается на уровне 2,6 млн тонн пеллет в год. Таким образом, в позитивном сценарии к 2025 году относительно конца 2020-го прирост мощностей составит около 3,9 млн тонн пеллет в год», — сказано в прогнозе WhatWood.
При этом эксперты уверены, что планы эти слишком оптимистичные для того, чтобы стать реальностью, и скорее всего, в жизнь будут воплощены далеко не все заявленные проекты.
Курс на Сибирь и Дальний Восток
Интересно то, что производственные мощности внутри страны постепенно отходят от европейских границ и концентрируются в Сибири и на Дальнем Востоке. Именно там отраслевые специалисты ожидают бум пеллетной отрасли. И события последних месяцев это подтверждают.
В мае этого года новый крупный пеллетный завод заработал в Кодинске Красноярского края. ООО «Ангара Лес» производит 30 тыс. тонн древесных гранул в год, а плановые показатели составляют 70 тыс. тонн. Большая часть выпускаемой продукции идёт на экспорт в Европу, однако красноярский завод намерен развивать и внутренний рынок.
«На нашем предприятии нет отходов: всё, что мы привозим, мы распиливаем, пеллетируем или сжигаем для получения энергии, которая используется в сушильном комплексе или для отопления наших помещений», — отметил директор предприятия Сергей Тарасюк.
Ещё один завод в том же районе (Кежемском) должен заработать ближе к концу года. Его мощность составит 20 тыс. тонн гранул в год. Об этом сообщает компания «Доза-Гран», которая выступит поставщиком оборудования для будущего производства.
Во Владивостоке техника той же фирмы будет работать на новом пеллетном заводе ООО «ТИК» производительностью 5000 тонн в год. Сырьём для биотоплива выступят древесные отходы естественной влажности. Готовую продукцию предприятие планирует реализовывать как на внутреннем, так и на внешнем рынке, в первую очередь в Южной Корее и Японии.
Также есть планы по развитию биотопливной промышленности на острове Сахалин. Летом этого года там состоялся запуск пеллетного завода серии ТП-2500-С от компании «Доза-Гран». Производство работает на отходах лесопиления, а его производительность может достигать 6000 тонн в год. В 2021-2022 годах компания намерена оборудовать ещё три таких завода в городских округах Ногликском, Тымовском и Корсаковском.
Ярославская фирма «Алром» открыла новое производство в с. Зеленец Сыктывдинского района Республики Коми. Предприятие выпускает пеллеты двух видов: 6 и 8 мм, объём — 12 тонн пеллет в день. В качестве сырья используются древесные опилки, которые поступают с соседних лесопильных заводов.
Сейчас производство работает в одну смену, и наращивать мощности смысла нет, поскольку рынок сбыта готовой продукции пока под вопросом. Предполагается, что гранулы будут как экспортировать, так и продавать на внутреннем рынке. Поэтому сейчас руководство предприятия занято поиском надёжных и долговременных партнёров в России и за рубежом, а помогают им в этом местные власти.
«Во-первых, предприятие заработало, когда отопительный сезон уже закончился; во-вторых, само ООО «Алром» не из лесной промышленности, и производство пеллет для него совсем новое направление. Но я им помогу, это моя работа», — прокомментировал ситуацию начальник отдела лесопромышленного комплекса Министерства развития промышленности и транспорта Республики Коми Андрей Кривошеин.
В августе 2021 года был анонсирован ещё один крупный проект на территории восточной части России. Компания «Атлант» планирует строительство пеллетного производства в Усть-Илимске Иркутской области мощностью 120 тыс. тонн гранул в год. Основным рынком сбыта станет Европа.
Холдинги в игре
До конца года увеличить производство пеллет в два раза планирует Сыктывкарский лесопильно-деревообрабатывающий комбинат. С этой целью в пеллетном цехе, открытие которого состоялось в конце 2019 года, будет установлена вторая линия того же производителя — компании Amandus Kahl. Её производительность составит 2,5 тонны пеллет в час.
С запуском оборудования годовая мощность пеллетного завода СЛДК увеличится почти до 30 тыс. тонн. Предприятие выпускает премиальные белые пеллеты наиболее востребованного размера (6 мм). Основные рынки сбыта — страны Евросоюза, Великобритания и внутренний рынок Республики Коми.
Другое крупное лесопромышленное предприятие Дальнего Востока RFP Group завершило в этом году строительство завода по производству топливных гранул в Амурске Хабаровского края. Средства на создание нового производства предоставили Фонд развития промышленности (Группа «ВЭБ.РФ») и Инвестиционный фонд Mirainovate (Япония). Плановая мощность завода составляет 100 тыс. тонн пеллет в год. Сырьём для их производства станут отходы деревопереработки с заводов по изготовлению лущёного шпона и пиломатериалов, которые также входят в структуру холдинга.
Впрочем, пеллетные мощности наращиваются не только на востоке, но и в европейской части России. В настоящее время на деревообрабатывающем предприятии Вологодской области АО «Сокольский деревообрабатывающий комбинат» (Segezha Group, входит в АФК «Система») завершаются пуско-наладочные работы пеллетного производства. Идёт настройка оборудования, выпущена тестовая партия пеллет. Сотрудники производства проходят обучение непосредственно на рабочих местах.
Мощность нового цеха составит 65 тыс. тонн продукции в год. Ввод оборудования в промышленную эксплуатацию и выход на проектную мощность запланированы на конец ноября. Общие мощности холдинга по выпуску пеллет с учётом мощностей Лесосибирского ЛДК N° 1 увеличатся примерно на 38% — до 236 тыс. тонн продукции в год.
Следующий шаг в развитии Segezha Group — приобретение 100% доли в уставном капитале ООО «Интер Форест Рус», объединяющем ряд лесопромышленных активов в Красноярском крае и Иркутской области. Таким образом, компания удвоит размер расчётной лесосеки до 23,6 млн м3. А с точки биотопливных мощностей показатели могут достигнуть 380 тыс. тонн гранул в год.
Ещё один лесопромышленный гигант, Группа компаний «УЛК», продолжает реализацию поистине грандиозного проекта по строительству современного лесоперерабатывающего комплекса в Пинежском районе вблизи села Карпогоры. Результатом этой работы среди прочего станет запуск пеллетного завода мощностью 600 тыс. тонн гранул в год. Завод производства Amandus Kahl включает три параллельные технологические линии, каждая из которых состоит из участка приёмки и измельчения сырья, ленточных сушилок, участка сухого измельчения и цеха гранулирования.
На Устьянском ЛПК, который также входит в структуру ГК «УЛК», производство по выпуску древесного биотоплива уже работает. Недавно на этой площадке завершилась реализация проекта по модернизации участка загрузки древесно-топливных гранул. Линию оснастили новым оборудованием, которое позволило значительно повысить качество отгружаемой продукции и ускорить процесс погрузки пеллет в контейнеры.
Без внутреннего рынка нет перспектив
Как мы видим, подавляющее большинство производителей в планах по реализации продукции ориентируется на европейский рынок. Экспортные поставки российских пеллетных производств за 7 месяцев 2021 года превысили объём в 1,3 млн тонн — это на 10,9% больше, чем в аналогичном периоде 2020 года. Среди крупнейших потребителей российских пеллет наибольший рост экспорта наблюдался в Бельгию (в 1,7 раза) и Германию (на 45%). Кроме того, в 2021 году российские поставщики начали активно сотрудничать с японскими потребителями: за 7 месяцев было экспортировано более 41 тыс. тонн пеллет. Это превысило показатели 2020 года больше чем в 6,5 раза.
Однако аналитики предупреждают, что при всей ёмкости европейского и азиатского рынков уже сейчас понятно, что они не способны «проглотить» весь объём продукции от российских поставщиков. Не стоит забывать о том, что в этих странах есть и свои производители данного вида продукции. Например, по данным «ИНФОБИО», европейцы производят около 20 млн тонн гранул в год, тогда как потребление приближается к 30 млн тонн.
Недостающие 10 млн тонн пеллет по большей части обеспечивают США и Канада, доля России составляет порядка 2 млн тонн и может быть замещена гранулами как из Азии, так и из других стран.
Так что если отечественные производители вовремя не найдут каналы сбыта внутри страны, они могут оказаться в опасности. Проблема в том, что внутреннее потребление древесного биотоплива развивается крайне медленно. По мнению некоторых экспертов, так и будет продолжаться до тех пор, пока в России не введут углеродный налог на сжигание мазута и угля, как это сделали в Европе.
Кроме того, внутрироссийская торговля гранулами, несомненно, нуждается в поддержке со стороны государства. Пока Минпромторг РФ активно поддерживает экспорт пеллетной продукции, предоставляя производителям субсидии из федерального бюджета на компенсацию части затрат, связанных с сертификацией продукции на внешних рынках.
Имидж российских пеллет подмочен
Несмотря на эти усилия, у европейских потребителей складывается впечатление о российских пеллетах как «недостаточно хороших». Об этом рассказал директор Европейской ассоциации Bioenergy Europe Джиллес Готьер в ходе вебинара, организованного Союзом участников пеллетного рынка.
Он отметил, что Россия является одним из лидеров по количеству европейских сертификатов на биотопливо EN Plus, при этом западные потребители продолжают считать, что у россиян «нет сертификатов». Также у них вызывает сомнения экологичность производства российских пеллет, а конкретнее — «недостаточная экономия СО2». И здесь они, по большей части, правы: при изготовлении гранул и брикетов многие отечественные производители используют ископаемые виды топлива.
«Открывать новые заводы российским лесопромышленникам выгодно в любом случае. Это способ утилизации отходов деревоперерабатывающей промышленности: стружки, щепы, опилок. Сейчас рынок идёт в гору, спрос растёт вместе с ценами. Следовательно, мы видим, что возможности для развития есть. И в настоящий момент мы наблюдаем, что во всех регионах развивается биотопливная индустрия, все заводы имеют возможность отправлять продукцию на экспорт. Ключевой вопрос — логистика.
Именно она определяет эффективность завода помимо производственного процесса. Что касается рынков сбыта, то в странах Европы ожидается увеличение спроса на индустриальные и премиальные пеллеты в связи с принятыми Евросоюзом новыми инициативами по расширению использования возобновляемых источников энергии, в том числе биотоплива. А вот на внутреннем рынке потребление минимально, и заметного роста не наблюдается», — прокомментировали ситуацию в Союзе участников пеллетного рынка.
НОРМАТИВНАЯ БАЗА ДЛЯ ДЕРЕВЯННОГО ДОМОСТРОЕНИЯ
Интерес к деревянному домостроению растёт. Об этом говорят не только российские эксперты, но и их зарубежные коллеги: пандемия и постпандемический период оказали существенное влияние на рынок, попутно вызвав дефицит пиломатериалов и сказавшись на стоимости древесины.
Популярность деревянных домов вызвала и иные последствия: так, Минпромторг России запустил очередную программу государственной поддержки для отечественных производителей и покупателей деревянных домокомплектов. В том случае если производитель предоставляет скидку покупателю, приобретающему домокомплект в кредит, то впоследствии он получит компенсацию от государства.
Согласно условиям новой «деревянной ипотеки», максимальный размер скидки для покупателей составляет 10% при стоимости домокомплекта до 3,5 млн рублей. Таким образом, с каждого проданного в кредит домокомплекта его производитель сможет получить компенсацию от государства на сумму не более 350 тыс. рублей.
О ситуации на рынке деревянного домостроения и о том, почему сегодня важно наличие строительных нормативов «Лесному комплексу» рассказал Александр Цыганов, профессор, заведующий кафедрой ипотечного жилищного кредитования и финансовых инструментов рынка недвижимости в Финансовом университете при Правительстве России.
— На протяжении последних 30-50 лет в нашей стране деревянное домостроение в основном воспринимается как прерогатива индивидуального застройщика, которому необходимо сэкономить или добиться максимальной экологичности. В последнем случае об экономии придётся забыть, а итоговая стоимость дома вполне может быть выше каменного.
В целом же восприятие было связано с непрочностью и недолговечностью деревянных домов, их низкой пожаробезопасностью. Отчасти это было оправдано наблюдениями за деревянными домами и бараками, за которыми не было должного ухода, а значит, в итоге жить в них было очень и очень некомфортно. Связано это было не столько с самим материалом, сколько с отсутствием необходимого обслуживания, покраски, отведения воды от фундамента, своевременной починки крыши и т. д. Последствия коммунального проживания по принципу «всё общее и ничьё» привели к пренебрежению деревянными домами у существенной части потребителей. Определённых проблем добавило и увлечение канадскими каркасными домами, которые возводились в России в 1990-х — 2000-х гг. по принципу «дёшево и сердито» без соблюдения технологии и понимания существующих различий в климате.
При этом можно легко найти деревянные дома середины XIX — начала XX века, которые вполне комфортны для современного жителя. Как правило, это музеефицированные дома и усадьбы, за которыми ухаживали. В мировой практике деревянные индивидуальные дома и многоквартирное строения из дерева возводятся и вполне популярны, а сегодня есть технологии строительства многоэтажных каркасных домов из деревянных CLT-панелей, использования клеёных деревянных конструкций. За рубежом строительство многоэтажных и многоквартирных домов из дерева уже ведётся, есть интересные примеры в Норвегии, Австрии и Австралии.
В итоге в России, где много леса и есть исконные традиции проживания в деревянных жилых домах, стали возникать проблемы с кредитованием и страхованием таких домов. Конечно, есть государственная программа субсидирования потребительского кредитования постройки деревянного дома («деревянная» ипотека), но успех её пока не столь значим.
Например, за большую часть 2018 года было выдано лишь 14 кредитов, да и потом программа не набрала популярности, сопоставимую с программами льготной ипотеки на новостройки. Понять причины возникновения проблем вполне можно: большинство домов возводятся самостоятельно, без проекта, и потом трудно оценить их качество, стоимость и последующую ликвидность, что очень важно при кредитовании. Строительство своими силами и с привлечением «серых» бригад и мигрантов существенно дешевле, чем регулярная застройка по архитектурному проекту или типовыми домами, поэтому такая практика будет продолжаться.
Пандемия вернула спрос на загородное жильё и повысила потребность в кредитовании таких покупок, а значит, появился спрос на новую застройку, в том числе и из экологически чистого дерева. Наличие строительных нормативов и понимание качества, срока использования и правил обслуживания деревянных домов снизит риски появления неликвидного дома, а значит, он сможет стать залогом при ипотечном кредитовании.
Появившиеся в 2019 году СП 451.1325800.2019 «Здания общественные с применением деревянных конструкций. Правила проектирования» и СП 452.1325800.2019 «Здания жилые многоквартирные с применением деревянных конструкций. Правила проектирования» вполне могут быть использованы для строительства в коттеджных посёлках общественных зданий и многоквартирных домов, если это предусмотрено концепцией. Также появляется возможность возвращения к практике строительства деревянных домов в небольших городах и пригородах мегаполисов. И если получится добиться снижения цен на новую недвижимость, сокращения сроков строительства при условии понимания достаточного срока службы такого дома, сравнимого с панельным жильём, то можно ожидать роста интереса к деревянному домостроению в России. Но в первую очередь проект деревянного домостроения должен стать понятным и привлекательным для покупателей жилья, а это уже вопрос информационной кампании.
