Обзор СМИ от 26 мая 2021 года

ЦИФРОВИЗАЦИЮ ЛЕСНОГО ХОЗЯЙСТВА ПОДМЕНИЛИ ОЦИФРОВКОЙ ДОКУМЕНТОВ

 

Мария Алексеева, «Леспроминформ»

 

1 января 2022 года вступают в силу новые поправки в лесное законодательство России. Однако многочисленные попытки совершенствования системы нормативного регулирования лесной сферы фактически привели к изменению Лесного кодекса РФ до неузнаваемости.

 

Многие новые нормы кодекса вышли за границы предмета его правового регулирования. «По форме это еще федеральный закон, а по сути уже неудобочитаемая инструкция», – считает заведующий кафедрой лесной политики, экономики и управления Санкт-Петербургского государственного лесотехнического университета им. С. М. Кирова, доктор экономических наук Владимир Петров. Исправить это уже вряд ли возможно, и надо начинать с чистого листа. Почему, профессор Петров объяснил корреспонденту журнала «Леспроминформ».

 

– Владимир Николаевич, с 2022 года фактически вводится запрет на экспорт необработанной хвойной древесины. К чему это приведет?

– Лесной сектор России – часть национальной экономики, а лес – государствообразующий ресурс. Защита единого национального экономического пространства, поддержание его стабильного функционирования и поступательного развития – одна из главных обязанностей государства, основа конституционного строя России. Обеспечивается такая защита на основе верховенства государственной власти, что находит отражение во внешней и внутренней лесной политике.

Запрет экспорта круглого леса, полный или частичный, является протекционистской мерой. Все лесные державы применяют протекционистские меры, направленные на поддержание экономики своих товаропроизводителей путем регулирования экспорта или импорта необработанной древесины и (или) продуктов ее переработки.

Но сегодня многие лесополитические решения в нашей стране не согласуются с законами лесной экономики, дестабилизируют сложившиеся экономические отношения между производителями и потребителями лесоматериалов. Нарушается принцип предсказуемости решения властей в области лесных отношений. Частая дестабилизация становится причиной появления незаконных лесозаготовок, дополнительных бюджетных затрат на борьбу с ними. По моим расчетам, средняя рентабельность лесозаготовок законопослушного арендатора лесного участка не превышает 15%, в то время как нелегальная заготовка древесины рентабельна на 200%.

О запретительных мерах можно уже сейчас говорить вполне конкретно – это введение квот и экспортных пошлин на лесоматериалы, о государственной поддержке отечественных товаропроизводителей пока ничего нельзя сказать с уверенностью.

 

– А какой она должна быть?

– В идеале двуединая задача лесной политики – это обеспечение принципа верховенства власти, точнее сказать, верховенства права, и гарантирование отечественным лесозаготовителям и переработчикам древесины стабильных экономических условий. Такое требование высказал глава нашего государства на совещании по вопросам развития и декриминализации лесного комплекса: «Прошу правительство подготовить законодательную, нормативную базу для решения следующих задач: нужно наконец поставить жесткий заслон бесконтрольному вывозу необработанной древесины».

Помимо этого, президент поручил запустить с 1 января 2021 года программу льготных кредитов на модернизацию производств по переработке древесины. Таким образом, было обозначено направление развития внутренней и внешней политики государства в отношении лесопромышленного комплекса. Обеспечить «жесткий заслон» можно административными и экономическим методами. В нашем случае по форме были применены экономические методы, а по юридическому содержанию – административно-запретительные. Хочется надеяться, что такие меры будут дифференцированы по регионам, с учетом особенностей межрегиональных лесных рынков и наличия деревоперерабатывающих мощностей. В первую очередь в них нуждаются Дальний восток и Сибирь, где есть лесные ресурсы, но недостаточно мощностей для их переработки.

 

– Как новые правила вывоза древесины повлияют на наполнение внутреннего рынка и развитие глубокой переработки?

– Сомневаюсь, что запретительные меры приведут к массовому появлению новых деревообрабатывающих и целлюлозно-бумажных производств. И отмечу, что основа таких сомнений опять-таки быстроменяющееся лесное законодательство, отсутствие предсказуемости и системности решений государственной власти в лесной политике. В целом подобные непопулярные меры я поддерживаю, но правительство должно четко обозначить экономический курс развития страны, например, переход от экономики продаж к экономике производства.

 

– Что изменится на внешних рынках, как перераспределятся сырьевые потоки?

– Можно предположить последствия политических решений для экономики лесопромышленного комплекса, которые будут существенно различаться по регионам. Это взрывной рост экспорта необработанной древесины в текущем году; закрытие лесозаготовительных предприятий, специализирующихся на экспорте необработанной древесины; потеря мест на внешних лесных товарных рынках; локальная безработица и социальная напряженность; образование свободных лесных участков или интеграция лесозаготовительных предприятий, специализирующихся на экспорте необработанной древесины, и деревообрабатывающих предприятий; нарушение экономического равновесия в регионах или законов спроса и предложения в результате превышения предложения необработанной древесины над спросом.

Однако вместе с этим можно ожидать снижения внутренних цен на необработанную древесину и рентабельности лесозаготовок, технического перевооружения или увеличения производственной мощности ныне действующих деревообрабатывающих и целлюлозно-бумажных производств.

 

– Новый закон, как заявила заместитель председателя правительства Виктория Абрамченко, «позволит впервые в России приступить к созданию электронного лесного реестра, объединяющего сведения обо всех лесах». Насколько необходим такой реестр?

– Речь идет о федеральном законе от 04.02.2021 №3-ФЗ, который устанавливает новый порядок ведения государственного лесного реестра. С этой целью предусматривается модернизация федеральной государственной информационной системы лесного комплекса. Кроме этого, закон определяет порядок учета древесины и продукции ее переработки, а также производства, транспортировки, хранения продукции переработки древесины, сделок по приобретению древесины на розничном рынке или в организации розничной торговли.

В свое время я дал отрицательное экспертное заключение о проекте этого закона, так как отсутствовала прямая связь между нелегальными лесозаготовками, которые осуществляются только в лесу, и попыткой их устранения путем контроля за перемещением изделий из древесины даже за границами земель лесного фонда, на розничных рынках. Законодатель заблудился в лесу, а арендаторы и лесничества запутались в лесных отношениях.

 

– Но, возможно, улучшение контроля за оборотом древесины может повысить доходность лесной отрасли?

– Модернизируя что-то старое или создавая новое, не стоит забывать об экономической составляющей предлагаемых мероприятий. По заключению Счетной палаты, автоматизированная информационная система «Государственный лесной реестр», на создание и сопровождение которой было израсходовано 185 млн руб. из федерального бюджета, как единый программный продукт для всего лесного хозяйства сегодня фактически не используется. В результате регионы при подготовке лесных планов используют неактуальные данные о состоянии лесного фонда, что влечет риски неэффективного использования выделяемых им субвенций.

Без таксации и качественного лесоустройства электронный лесной реестр превратится в проект по освоению немалых бюджетных средств со старой системой бумагооборота. Цифровизация лесного хозяйства должна начинаться с лесоустройства, «цифра» в лесном хозяйстве – это новые взаимосвязанные коммуникативные технологии получения данных о лесе и их дальнейшее использование в организации лесного хозяйства и лесопользовании. Пока мы имеем дело не с цифровизацией лесного хозяйства, а с оцифровкой бумажных документов, а это не одно и то же.

 

– Какие вы видите основные недостатки принятых «цифровых» поправок?

– Во-первых, они неизбежно потребуют дополнительного бюджетного финансирования, сопоставимого с ежегодным ущербом от незаконной заготовки древесины в стране. Возрастут затраты лесозаготовителей, перевозчиков и переработчиков древесины, предприятий оптовой и розничной торговли изделиями из древесины.

Во-вторых, поправки, вводящие электронный документооборот между ведомствами, органами исполнительной власти, гражданами, юридическими лицами, вызовут необходимость увеличения штата офисных работников, технологических возможностей, доступа и пропускной способности сети интернет, установки технических средств контроля автомобильного транспорта и пр. При этом вышеперечисленные новеллы не связаны с правовыми последствиями для субъектов лесных отношений, а леса, расположенные на землях лесного фонда, по-прежнему останутся без надлежащего правового регулирования охраны от лесонарушений.

 

– И как это исправить?

– В настоящее время внесенные поправки не отвечают принципам лесного законодательства. Контроль за розничным оборотом древесины выходит за рамки лесных отношений. Для исправления сложившейся ситуации необходимо внести две существенные поправки в Лесной кодекс. Одну в части установления принципов лесного законодательства, дополнив их еще одним: «государственный контроль и надзор за заготовкой, перевозкой, хранением, переработкой древесины и сделками с ней». А другую в части определения круга лесных отношений: «лесное законодательство регулирует отношения в области использования, охраны, защиты и воспроизводства лесов, лесоразведения, перевозки, хранения, переработки древесины и проведения сделок с ней (лесные отношения)».

Вообще, инструктивный характер лесного закона поправками не изменить. Необходимо готовить новый рамочный федеральный лесной кодекс, а регионам писать свои полноценные лесные законы. Лесное законодательство находится в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов – так закреплено в Конституции РФ и так должно быть в жизни.

 

ЕЛЕНА КУПРИЯНОВА: «ГЛАВНОЕ – ЛЮБИТЬ СВОЕ ДЕЛО»

 

Максим Пирус, «Леспроминформ»

 

Как ни крути, а у леспрома не женское лицо: большинство работающих в этой отрасли принадлежат к сильному полу. Тем удивительнее и приятнее встречать энергичных и очаровательных дам, успешно конкурирующих с мужчинами в бизнесе.

Как им это удается, узнаем у нашей собеседницы.

 

– Давайте знакомиться?

– Давайте. Елена Владимировна Куприянова, основатель и руководитель ООО «Эколес». Это сейчас моя основная деятельность – производство древесного биотоплива, пеллет и брикетов. Также я представляю Инзенский деревообрабатывающий завод (Ульяновская область), заместитель генерального директора.

 

– Как получилось, что вы занялись лесопереработкой?

– В лесопромышленном комплексе работаю уже 22 года, официально начала трудовую деятельность в 1998 году, но вообще в этой сфере я с раннего детства, пошла по стопам отца, он сегодня возглавляет градообразующее предприятие – Инзенский ДОЗ. Можно сказать, я выросла на деревообрабатывающем производстве: еще в школьные годы приходила туда на производственную практику. Тогда предприятие выпускало полумягкую мебель (стулья), мебельные детали. Так вот мы, дети, шлифовали ножки специальной абразивной шкуркой. Вообще, завод всегда, помимо фанеры, производил еще и детали мебели, комплектующие, а в 1990-е годы и готовые предметы мебели.

Потом, поступив в Ульяновский государственный технический университет – в те годы его еще называли Политехом, – погружалась во все рабочие процессы параллельно с изучением промышленного менеджмента, много ездила с отцом в командировки. Тогда благодаря поддержке АМДПР появился выход на экспорт, начались первые поставки на внешние рынки, зарубежные поездки. Мне всегда легко давались языки, хороший немецкий еще со школы, и я стала помогать руководству предприятия в общении с зарубежными партнерами. Неудивительно, что и работать на предприятии официально я начала как переводчик (после Политеха получила второй диплом – лингвиста). С такой записи начинается моя трудовая книжка.

Экспортное направление стало расти и активно развиваться, и рамки работы переводчика очень скоро стали тесны: нужно было разбираться в технологических процессах, нюансах производства, чтобы понимать, о чем идет речь, и я постепенно знакомилась со смолами и клеями, шлифованием, лущением и т. д. Соответственно менялась и моя должность – на менеджера по внешнеэкономической деятельности, затем директора по этому направлению. Позднее под моим руководством объединили всю коммерческую деятельность предприятия, на внутреннем и внешнем рынке.

К слову сказать, сейчас больше 60% продукции завода (основные продукты – фанера 4 х 4 и детали мебели: латофлекс и царга) идет на экспорт. И если сначала поставки осуществлялись только в ближние страны Европы, то потом и в СНГ, а года три назад и в Японию (продаем туда специальный высокосортный шпон), на данный момент всего в 27 стран. В том числе Инзенский ДОЗ выпускает тонкую, до 8 мм, фанеру, сейчас это меньше 20% общего производства, но заметна растущая потребность – людям нравится экологичная упаковка из древесины, для чего и используется такая фанера.

 

– А все-таки почему биотопливо?

– По мере углубления в тему – а я все время учусь, осваиваю новое, – стала рассматривать возможности дополнительного развития производства. И вот, посещая одну из фабрик в Германии, узнала об интересных технологиях переработки древесных отходов…

У нас, как и на большинстве российских деревообрабатывающих предприятий, отходы основного производства шли в котельную, где сжигались в котлах ДКВР для собственных нужд; но все мы таким образом утилизировать не могли – приходилось вывозить на свалку, оплачивать транспортировку и саму эту свалку. Кроме всего прочего, так использовать, а вернее, не использовать, горы отходов было просто жалко! Бережное отношение к древесине у меня, видимо, в крови, ведь не только мой отец всю жизнь с этим связан, но и дед, отец мамы, тоже работал в лесу, на заготовке. Лес – это живой организм, а древесина – ценное сырье, и меня всегда привлекали сберегающие технологии. Постепенно формировался вполне понятный тренд. Да и экологическое законодательство с годами становится все жестче, понятно, что рано или поздно лесопереработчиков заставят работать по-другому, если они сами не захотят.

Древесные отходы – это деньги, а еще опасность пожара. С этой неприятностью тоже довелось столкнуться, и пусть все закончилось благополучно, этот «звоночек» тоже заставил меня активнее думать в нужном направлении. Хотелось наиболее полно использовать древесные ресурсы.

В 2012 году я ездила по предприятиям Германии и узнала о технологии гранулирования, она мне показалась очень интересной, тем более тогда уже наметился переход на возобновляемые источники энергии, и, хотя перспективы России как угольно-нефтегазовой державы в этом плане были неочевидны, если посмотреть, к чему все пришло сейчас, становится понятно, что решение было принято верное.

По итогам германской поездки мы выбрали технологию и поставщика оборудования – компанию Munch. При выборе прежде всего соотносили наши объемы отходов и стоимость, и эта техника подошла идеально. В 2014 году мы уже запустили собственное производство пеллет.

Имея довольно скромный бюджет, своими руками довели до ума много технологий, на которые крупные компании тратят колоссальные деньги. Недаром говорят: «голь на выдумки хитра» – на предприятии сформировался мощный костяк инженерно-технической службы, которая способна придумать и реализовать оптимальные решения. Коллеги доработали установку и адаптировали ее под наши условия: для «сердца»-гранулятора создали дополнительные элементы – дробилку и линию подачи.

Поскольку завод работает на березовом сырье, то и гранулируем мы, в числе немногих производителей в России, исключительно древесину березы, не добавляя никаких связующих компонентов. Объемы производства относительно небольшие – примерно по 300 т пеллет и брикетов в месяц.

Техпроцесс отстроен так, что гранула получается плотная, держит форму. Отличается низкой зольностью. Наиболее востребованный размер 6 мм, но можем делать и 8 мм. В этом процессе появилась даже пара наших собственных ноу-хау, которые сейчас запатентованы. Контроль качества постоянный, регулярно проходим испытания «Инколаб», и заключения этой лаборатории подтверждают высокие характеристики нашей продукции.

В итоге проблему древесных отходов на предприятии мы решили на все 100%.

Так называемый карандаш, остающийся от фанкряжа после лущения, мы направляем на производство древесного угля. Уголь, в отличие от древесного топлива, больше востребован летом, поэтому на случай суровой зимы мы рассматриваем карандаш как дополнительную возможность быстро нарастить объем выпуска гранул.

Брикетное производство стартовало в начале 2018 года. К его созданию также подтолкнула необходимость: после шлифования фанеры образуется мелкая древесная пыль, которую мы прежде сжигали. Но это нерационально, поэтому мы стали думать, как лучше ее использовать, сначала хотели выпускать древесно-полимерный композит, но, проконсультировавшись со специалистами в Ульяновске, поняли, что проще и правильнее поставить на заводе пресс для брикетов RUF. И это решение себя оправдало.

Ульяновская область не лесной регион, деловой древесины мало, и для производства фанеры мы закупаем сырье в соседних областях. И все же я считаю, что резервы для лесопереработки есть и у нас. Надеюсь, придет такое время, когда законодательство изменится так, что лесозаготовителям будет невыгодно сжигать или бросать порубочные отходы в лесу, оставлять нетоварную древесину, а придется использовать их для выпуска углеродно-нейтрального продукта, такого как биотопливо. У нас есть своя заготовка, но объемы ее невелики, и отходы на делянках мы не оставляем, все перерабатываем в древесный уголь.

 

– Расскажите, пожалуйста, и о других ваших бизнесах.

– Да, у меня еще три фирмы. Под брендом «Эколес» реализуется наше твердое древесное биотопливо. Пеллеты продаем в Центральную Россию – много берет Подмосковье, а также в Ленинградскую область и другие регионы Северо-Запада. Работаем с посредническими фирмами, которые продают пеллеты в страны Балтии.

Брикеты экспортируются главным образом в Германию. Сейчас думаем делать FSC-маркировку на брикетах – это позволяет FSC-сертифицированное сырье. При небольших объемах выпуска имеет смысл работать в своего рода премиум-сегменте.

Но моя мысль на брикетах не остановилась. Помимо переработки древесины, я занялась производством продуктов полезного питания (вегетарианских, безглютеновых) – эта идея тоже родилась из потребности в «зеленом», здоровом окружении, ответственном отношении к своему здоровью и ресурсам. Занятому человеку сегодня нормально питаться некогда, а озадачиваться здоровой пищей тем более, так появилась низкоуглеводная кетодиета: мне и моему ребенку нужна была качественная здоровая еда. Придумали целый рацион. С тех пор и питаемся продуктами собственного производства.

Есть и торговая фирма – продаем фанеру, ЛДСП, тонкую фанеру, OSB, и на внутреннем рынке, и на экспорт.

Плотно сотрудничаем с компанией IKEA: отдельный сборочный участок выпускает кроватные каркасы, реечные днища для некоторых моделей транснациональной компании. Это непростое и очень ответственное партнерство – у IKEA весьма высокие требования и к качеству продукции, и к прозрачности всего процесса производства.

Все это зародилось в ходе общения с потребителями продукции Инзенского ДОЗа: то и дело сталкиваешься с потребностями людей в тех видах материалов, которые мы не выпускаем, а наработанные связи позволяют быстро разобраться, где взять то, что просит рынок, как реагировать на эти запросы оптимально. Я человек не особо корыстный, и поначалу просто помогала клиентам найти то или это, но потом поняла, что настала пора все это упорядочить и выделить в особый вид деятельности.

 

– Но и это ведь далеко не все?

– Сейчас в мире предпринимаются попытки решения глобальных проблем климата, обсуждаются углеродные бюджеты. И если Россия не будет придерживаться этого курса, то со временем ее могут попросту исключить из всех экономически важных цепочек. Вопросу уделяется много внимания на самом высоком уровне, начиная с президента страны, я это наблюдаю, участвуя в заседаниях Экспертного совета по природопользованию при Совете Федерации, проходящих под председательством сенатора Татьяной Анатольевны Гигель. Идет очень живая, интенсивная работа с привлечением ученых, представителей бизнеса…

Лес – это не просто главный поглотитель CO2, это в полном смысле наше богатство, и его надо в первую очередь оценить, сосчитать. А в целом ряде регионов, на многих территориях таксационные данные уже катастрофически устарели, лесоустройство проводилось больше 20 лет назад. Нам нужно будет считать и лес, и те земли сельхозназначения, которые заросли деревьями, – пусть это и не ценные породы, но такие насаждения тоже играют роль в поглощении углерода. Очень интересная деятельность, которая тоже меня стимулирует и дает понимание, что мы движемся верной дорогой – организовали переработку отходов в пеллеты, а позднее и в брикеты…

 

– Традиционный вопрос: о ваших планах на будущее.

– Сейчас все любят порассуждать о пандемии, о том, как она сказалась на бизнесе. Но я не вижу смысла уделять этому особое внимание: зима есть зима, людям нужно отапливать свои дома вне зависимости от кризисов, поэтому существенной просадки у нас не было. Другое дело, что последний, довольно своеобразный год дал толчок моим мыслям о расширении каналов продаж – и вот мы вышли на маркетплейсы Wildberries и Ozon. Расширили ассортимент, стали делать различную фасовку продукции.

К моему удивлению, чем больше и активнее ты движешься, тем чаще и больше окружающая среда посылает тебе сигналы и подсказывает решения. Как ни забавно, вдруг выяснилось, что белые березовые гранулы с удовольствием едят шиншиллы, и заводчики этих пушных зверьков несказанно обрадовались, обнаружив наши экологически чистые товары на маркетплейсах. Теперь закупают их в больших объемах.

Вообще, изначально я старалась как-то сгладить сезонность, которая существует в потреблении биотоплива: начала упаковывать гранулы в небольшую фасовку для животных. Зарегистрировала свой бренд универсальных наполнителей «Для любимых лапок» – подходят и для кошек, и для грызунов и т. п. Продукт востребован, и мы успешно развиваем это направление.

Интернет-продажи помогают продвигать и продукты здорового питания: сначала это был «второй эшелон», а теперь… Для продуктов питания под брендом Ketowell мы разработали этикетки, привлекательную и удобную для использования упаковку, по всем требованиям партнеров, и вывели на маркетплейс.

На сегодня этот канал налажен, и я подумываю зайти с биотопливом через интернет в Европу и шире, задействовать ресурс AliBaba. Мир – вот он, прямо перед нами. Каждый день приносит новые идеи. Люди ждут готовых решений «в один клик», которые не требуют долгих раздумий и каких-либо усилий. Так выглядит сегодня задача: произвести – упаковать – доставить в нужное место к нужному времени. По сути, это реальное воплощение известной аллегории: «Вот тебе удочка, налови и привези мне рыбу – я ее куплю».

В моем случае это решение комплексное: мы производим и продаем продукцию, решаем проблему утилизации отходов, обеспечиваем занятость населения в моногороде и т. д.

 

– Но ведь бизнес это не вся жизнь. Я знаю, у вас растет дочь, которая, несомненно, требует внимания. Есть школа «Сколково», в деятельности которой вы принимаете активное участие. А еще благотворительная организация «Ротари клуб», бесконечные деловые командировки, путешествия и целый ряд увлечений и активностей. Как деловая женщина Елена Куприянова все это успевает?!

– Нисколько не тяжело, потому что все это мне нравится! Эти направления гармонично вписываются в мою жизнь. Могу сказать так: дела идут в едином потоке, на каждый определенный отрезок времени я ставлю определенные приоритеты. Не могу сказать, что успеваю все разом, но, правильно распределяя свое время и выстраивая стратегические планы, последовательно охватываю интересующие меня сферы. Четкий график помогает максимально полно использовать время, не «пририсовывая» к суткам дополнительные часы. Тут секрет, наверное, в умении делегировать полномочия и правильно расставлять людей. Постоянное общение с коллегами, непрерывный рабочий процесс – это ведь и энергетическая подпитка тоже. Я не тот человек, который отдыхает лежа дома на диване. Люблю постоянную смену деятельности.

 

– Со стороны кажется, что вы не отдыхаете никогда.

– Почему же. Вот только недавно вернулась с Байкала, потрясающие впечатления.

 

– Резюмирую: секрет успеха в правильной расстановке приоритетов и делегировании полномочий?

– Однозначно. А еще очень важно любить свое дело: когда твоя деятельность приносит удовольствие, ты не считаешь, сколько часов в сутках. Я не разделяю рабочее и личное, это единый органичный процесс, идущий без остановки.