Обзор СМИ от 29 декабря 2022 года
ГРУППА «ИЛИМ»: ЦИФРОВИЗАЦИЯ С ОПЕРЕЖЕНИЕМ
Алексей ВАСИЛЬЕВ, «Бизнес-класс Архангельск»
В Санкт-Петербурге состоялся первый в России Федеральный форум по цифровизации и информационным технологиям в лесопромышленном комплексе Smart Forest – 2022. Группа «Илим» и выступила генеральным партнёром мероприятия, и в очередной раз подтвердила свои лидерские позиции в отрасли.
Форум прошёл при поддержке Федерального агентства лесного хозяйства (Рослесхоз). А его организатором выступила информационная группа ComNews, которая не только пишет об ИТ, но и на протяжении восьми лет занимается проведением мероприятий, посвящённых цифровой трансформации в отдельных отраслях экономики: в нефтегазовой (Smart Oil & Gas), в горнорудной промышленности и металлургии (Smart Mining & Metals), в энергетике (Smart Electro), в сельском хозяйстве (Smart Agro) и на других вертикальных рынках.
«Сегодня мы запускаем первый федеральный форум по цифровизации и ИТ в лесопромышленном комплексе Smart Forest – 2022 и верим, что это мероприятие на долгие годы. Генеральным партнёром проекта выступает Группа «Илим», и это не какой-то формальный статус, – отметил генеральный директор – главный редактор ComNews Леонид КОНИК, предваряя пленарную дискуссию «Лесопромышленный комплекс на пути к «Индустрии 4.0»», где он выступил в роли модератора. – В ИТ-среде многие считают, что российский ЛПК имеет один из самых низких показателей цифровизации среди большинства отраслей отечественной экономики. Но, пообщавшись со специалистами «Илима», мы поняли, что это совсем не так. Сегодня нам предстоит оценить реальный уровень развития цифровизации в отрасли и понять, почему не все знают о тех ИТ-проектах, которые здесь реализуются».
Передовой опыт
Открыл форум старший вице-президент по операционной деятельности Группы «Илим» Александр ПОЗДНЯКОВ. В своём докладе «Задачи производства, которые решают ИТ-технологии в наш специфический момент кризиса» он подчеркнул: «В текущей ситуации, когда мир постоянно меняется и не всегда в лучшую сторону, буквально каждый день ставя перед нами новые вызовы, очень важно иметь возможность оперативно принимать качественные управленческие решения. Именно для этого мы инвестируем достаточно серьёзные средства в цифровизацию и стараемся по максимуму вовлекать всё лучшее, что сегодня есть в ИТ, чтобы организовать эффективную работу нашей компании».
Александр Анатольевич рассказал о нескольких цифровых инициативах, которые были реализованы в Группе «Илим» для повышения эффективности ключевых бизнес-процессов. Прежде всего это внедрение на комбинатах PI-system – информационных систем оперативно-диспетчерского управления производством с современными ИТ-решениями, которые функционируют на основе анализа большого массива данных, собираемых с действующего оборудования в режиме реального времени.
Ключевая задача PI-system – минимизация любых отклонений в технологическом процессе и приведение колебания нормируемых показателей – древесного сырья, энергоресурсов, химикатов – к тому минимуму, который достижим. При этом контроль за работой всех систем осуществляется онлайн. Более того, в том случае, если какие-то показатели выходят за границы нормативов, технологический персонал получает соответствующие уведомления на свои мобильные устройства.
Аналогичные сообщения на смартфоны получают и механики, когда меняются режимы работы оборудования. Всё потому, что PI-system тесно интегрирована с SAP ТОРО* – цифровыми решениями в области технического обслуживания, контроля смазки, вибродиагностики и другими.
Стоит отметить, что в рамках форума Smart Forest – 2022 состоялись не только пленарные дискуссии, но и выставка, на которой российские вендоры** презентовали свои ИТ-решения для лесной и целлюлозно-бумажной отраслей. Наиболее ярко были представлены программные продукты, направленные на автоматизацию и цифровизацию систем технического обслуживания и ремонтов (ТОиР). И это не случайно. Сегодня, когда на фоне санкционных ограничений и разрыва логистических цепочек поставки импортных запчастей сильно затруднены, вопрос надёжности работы оборудования выходит на первый план. В Группе «Илим» реализовано много цифровых и организационных проектов, направленных на повышение эффективности ТОиР. И конечно, этот передовой отраслевой опыт лидера российской ЦБП интересовал многих участников форума. Вопросы специалистам компании задавали как во время пленарных дискуссий, так и в кулуарах Grand Hotel Emerald, где проходил форум.
От тактики к стратегии
Большое количество цифровых инициатив специалисты Группы «Илим» внедрили в процесс лесопользования. На сегодняшний день арендованная расчётная лесосека компании – одна из самых больших в России: около 15 млн кубометров. Однако весь этот лес располагается не слишком компактно и на значительном удалении от производственных площадок «Илима». Поэтому необходимо эффективно решать вопросы, связанные с транспортировкой сырья, в том числе заниматься строительством лесных дорог к местам заготовки.
Кроме того, в российском лесном законодательстве существует масса ограничений для заготовителей. А между тем, чтобы производить целлюлозно-бумажную продукцию, необходимо обеспечить комбинаты определённым миксом лесосырья. Например, в Сибири «Илим» использует семь видов древесины для выпуска целлюлозы: осину, берёзу, ель, пихту, кедр, сосну и лиственницу.
«В процессе лесопользования среди прочего у нас задействованы две ключевые ИТ-системы – REMSOFT и AIMMS / WSO. Загружая наши производственные задачи – сколько тонн и какой целлюлозы мы хотим произвести – они подбирают оптимальный вариант с учётом всех потребностей и существующих ограничений, который удовлетворяет всех: производственников по ассортименту и качеству поставляемого сырья, а лесников по уровню затрат на заготовку и доставку, – отметил Александр Поздняков. – Кроме того, эти ИТ-решения помогают нам при выборе новых лесных баз, анализируя породный состав и транспортную доступность. Это позволяет планировать затраты, в том числе на технику, необходимую для поддержания заготовки и вывозки леса. В своё время мы начинали эти ИТ-проекты для достижения тактических целей – таких, например, как планирование строительства лесных дорог. А сегодня вышли на решение стратегических вопросов, которые определяют деятельность нашего лесного департамента на ближайшие 10 лет».
Рассказал старший вице-президент по операционной деятельности Группы «Илим» и об успехах компании в области таксации леса с помощью беспилотных летательных аппаратов (БПЛА). На сегодня это одна из актуальнейших проблем российского ЛПК. Прежде всего потому, что большинство данных, которыми оперируют власти при лесоустройстве, серьёзно устарели. А также потому, что сейчас на рынке существует сразу несколько технологий для учёта произрастающей древесины, но не все они одинаково эффективны. Вот и на выставке Smart Forest – 2022 было несколько компаний, представляющих такие ИТ-решения.
«Для регулярной проверки запасов сырья мы также используем БПЛА на территории наших комбинатов. Причём успешно считаем не только древесину, но и щепу. Мы начинали этот проект с погрешностью в 12 процентов в точности измерений, а сейчас вышли на требуемые нашими корпоративными стандартами три процента. До внедрения проекта у нас этой работой занималось суммарно 60 человек на каждой площадке, сейчас по двое», – пояснил Александр Поздняков.
Есть чем гордиться
И если все перечисленные примеры ИТ-решений в лесу и на производстве, реализованные раньше многих в отрасли, всё-таки имеют определённые аналоги, то следующий представленный на форуме командой «Илима» проект по-настоящему уникален для России и является заметным примером цифровизации на мировом рынке ЦБП.
Ещё в прошлом году Группа «Илим» совместно с компанией Andritz создали несколько цифровых двойников для новых и действующих производств. Один из них – цифровая копия физического объекта: нового целлюлозно-картонного комбината, который компания строит в Усть-Илимске. С помощью этой модели пользователь на своём компьютере или в мобильном устройстве может видеть, из чего состоит завод. Более того, с помощью VR-технологии он может «побродить» по новому производству и увидеть всё оборудование в 3D-формате. А «кликая» различные его сегменты, есть возможность получить исчерпывающую информацию: какие узлы и агрегаты стоят на том или ином участке, из каких материалов они сделаны, каковы сроки эксплуатации и периоды технического обслуживания. И так вплоть до электрических схем, нагрузок и прочей информации, столь необходимой службе эксплуатации.
Второй проект называется «Цифровой двойник – онлайн, офлайн».
«Специфика ЦБП заключается в том, что эффект от любого изменения, вносимого в технологический процесс, можно увидеть через длительное время. Так, например, если мы что-то поменяем в цикле регенерации и восстановления щёлоков, то результат может проявиться только через сутки или двое. Это долго, затратно и не всегда информативно. С компанией Andritz мы создали систему, которая позволяет моделировать наши процессы в течение очень короткого времени. Этот проект у нас работает реально, и, честно говоря, мы им по-настоящему гордимся», – отметил Александр Анатольевич.
Более подробно о проекте «Цифровой двойник – онлайн, офлайн» рассказал вице-президент по лесообеспечению и лесной стратегии Группы «Илим» Павел ЮРЧЕНКО, который в своё время курировал внедрение этих ИТ-инициатив в компании.
«Это цифровая копия всех технологических процессов, которые протекают в работающем оборудовании завода. С помощью заложенных в двойник физических, химических и математических моделей можно с высокой вероятностью и достоверностью предсказывать будущие результаты при тех или иных условиях. Используя этот цифровой двойник, технологи моделируют различные сценарии работы оборудования, чтобы увидеть, как разные технологические режимы влияют на выход готовой продукции, расход химикатов и энергоресурсов, соблюдая при этом установленные ограничения», – пояснил Павел Юрченко.
В свою очередь цифровой двойник делится на офлайн- и онлайн-модели. Модель офлайн функционирует отдельно от работающего оборудования, что позволяет моделировать различные сценарии и находить для них оптимальные режимы. Онлайн-модель подключается к реально действующему производству, через специальные серверы получая информацию непосредственно из DCS****. Онлайн-двойник делает расчёты и передаёт целевые установки обратно в систему управления либо оператору в режиме информирования (рекомендаций), либо в автоматическом режиме управляющего воздействия на контуры – отдельные схемы, управляющие частью общего технологического процесса – например температурой пара, подачей сырья, расходом химикатов и т. д.
«Уникальность этого цифрового проекта заключается в том, что разработчики настраивают работу оптимизатора не только на физический выход чего-то – продукции, химикатов, тепла и так далее, но и на максимизацию доходности в денежном выражении. Второе серьёзное новаторство – это то, что двойник охватывает весь комбинат. Ранее такому цифровому «клонированию» подвергались только некоторые участки производства, такие, например, как содорегенерационные и корьевые котлы, выпарные станции, варочное или отбельное оборудование», – подчеркнул Павел Юрченко.
Онлайн-модель цифрового двойника успешно опробовали там же, в Усть-Илимске, на содорегенерационном котле ещё в 2021 году. Суммарный эффект только на одном СРК составил миллион долларов в год! Сейчас специалисты компании занимаются масштабированием этой практики на другие комбинаты Группы «Илим».
«В определённом смысле нам повезло: мы раньше других стали этим заниматься и успели получить доступ к необходимым технологиям и лицензиям. Однако, к сожалению, основные вендоры ушли из России и сегодня нужно серьёзно подумать, стоит ли заниматься развитием цифровых двойников в текущей ситуации. Смысл, безусловно, есть – это повышение эффективности. Но возможности поддержки западных компаний сейчас значительно ограничены, а российские разработчики программных продуктов пока не предлагают схожих с софтом Andritz ИТ-решений. Но я думаю, это вопрос времени. Потому что российская ЦБП так или иначе будет двигаться в сторону цифровых двойников, другого выбора у отрасли просто нет. А значит, рано или поздно начнут появляться российские разработки», – сказал Павел Юрченко.
*SAP ТОРО или SAP PM (от английского Plant Maintenance – техническое обслуживание завода) – программное обеспечение, с помощью которого решаются все важные задачи сервиса технических систем предприятия. Оно предназначено для компаний, которые хотят в режиме реального времени отслеживать состояние и поддерживать целевой статус оборудования, выполнять ТО до возникновения неисправностей или поломок.
**Вендор (от английского vendor – продавец) – это поставщик, который продаёт и продвигает товары и услуги под собственным брендом или торговой маркой. В IT это компания, которая разрабатывает некое ПО, владеет им и продаёт лицензии на него. Или является поставщиком оборудования, на которое организует гарантийное обслуживание и техническую поддержку.
***DCS (от английского Distributed Control System – распределённая система управления) – это система управления технологическим процессом, отличающаяся построением распределённой системы ввода-вывода и децентрализацией обработки данных.
АМЕРИКАНСКИЕ ГОРКИ ПО-РУССКИ
Жанна Гладкова, «Континент Сибирь Online»
Как экономическая повестка повлияла на работу предприятия, какие непростые решения пришлось принимать и какие новые вершины собираются покорять, «Континенту Сибирь» рассказал генеральный директор АО «Новосибирский картонно-бумажный комбинат» (НКБК) ИГОРЬ ДИДЕНКО.
— Игорь Анатольевич, давайте начнем сразу с главного. Как НКБК справляется со стаей «черных лебедей»? Каким 2022-й стал для НКБК?
— Я бы разделил вопрос на три составляющие.
Во-первых, «не дождетесь». Да, нелегко, но российская промышленность справляется.
Из проблем-вызовов-лебедей. Наша отрасль частично попала под санкции в плане поставок нового оборудования, гарантийного обслуживания поставленных ранее производственных линий, прекратили даже поставки запчастей.
Пришлось перестраивать логистику, налаживать параллельный импорт, искать новых партнеров. Знаете, как говорят, «свято место пусто не бывает». Вопрос прежде всего в том, чтобы ничего не остановилось «в моменте». Ответом на этот вызов стали консолидация и взаимовыручка. Оставаясь конкурентами, представители отрасли при этом реально поддерживают друг друга в плане информации о новых поставщиках, новых решениях.
Цены. Здесь мы прокатились на американских горках в первом полугодии. И речь не только о том, что мы покупали в Европе, но и о российской гофропродукции. Наши крупнейшие производители часть продукции экспортировали, Европа отказалась от поставок, на рынке возник профицит. И тут еще какая проблема: переориентировать этот объем из европейской части страны на рынок Китая и других азиатских стран очень сложно, потому что стоимость доставки становится критичной для конкурентной цены. Это привело к снижению цен на готовую продукцию, закрытию или даже банкротству закредитованных игроков. На декабрь 2022-го объемы выпуска целлюлозно-бумажных комбинатов еще не вернулись к прежним значениям. Поэтому вызовы остались.
Ну и последнее по порядку, но не по важности. Логистика. Вот уж точно «черный лебедь». Несмотря на то что открываются новые каналы поставок, находятся альтернативные поставщики, доставка что в одну, что в другую сторону остается болевым местом. На рынках Китая и Турции возник коллапс с контейнерами, существуют проблемы с низкой пропускной способностью железных дорог и портов. В результате логистика теперь может занимать вместо 20 дней все 120.
Конкретно про нас? Хорошо, что мы находимся в Сибири и что мы здесь — крупнейшие игроки в своей сфере. Да, мы притормозили в росте, но ситуация выправляется. Лучшее тому доказательство — комбинат работает круглосуточно. В этом смысле очень важно, что мы не решаем проблемы по мере их поступления, а стараемся заранее учитывать риски и искать пути их решения.
— Тогда вопрос: какие меры вы приняли, чтобы повысить эффективность бизнеса в текущих условиях?
— Хороший вопрос. Важно то, что вся логика нашего развития строится на накоплении положительного эффекта. У нас же нет феи-крестной, поэтому мы и работаем без выходных. Несмотря на то что рынок просел, мы растем. Делаем это с умом, уж извините, что хвалю себя. Давайте по пунктам.
На нашем рынке важно иметь самое современное оборудование. Новое. Высокотехнологичное. Высокопроизводительное. Оно у нас есть.
Люди. Мы вошли в федеральную программу «Производительность труда» в разгар пандемии, в 2020 году. На нас смотрели как на блаженных. А мы впряглись и выдали отличный результат. Внедрение принципов Бережливого производства позволяет улучшать результаты пролонгированно.
Новый опыт. Мы учимся. Тоже постоянно. И это тоже ресурс роста.
Ну и стратегическое планирование плюс готовность к просчитанному риску. Задел на будущее нужно создавать не в будущем и даже не в настоящем.
В следующем году к нам придет новое серьезное оборудование. Можно сказать, уникальное. Мы его приобрели благодаря займу от Фонда развития промышленности. Оно позволит автоматизировать многие процессы, минимизировать потери, ускорит скорость прохождения заказа.
Партнеры. Заказчиков мы обращаем в свою веру очень аккуратно: знакомство — экскурсия на наше производство (WOW-эффект от увиденного) — осознание, что мы подходящий по всем параметрам партнер, — контракт — пробная партия — системная работа!
Вот, кстати. Наличие собственной бумажной фабрики позволяет нам страховать себя по сырью. Заказчикам важно, чтобы была надежность, гарантированное качество гофрокартона и упаковки, это переработка своих отходов! Это, в хорошем смысле, замкнутый цикл.
И конечно, поиск новых рынков сбыта. Тут есть свои тонкости. Гофротара — штука объемная, обычное транспортное «плечо» — 500–700 км.
На большие расстояния выгодно было работать со сложными продуктами со специфическими требованиями, которые мы можем делать и стабильно поставлять. Но сейчас и это меняется. Потому что иногда важной становится не цена, а наличие продукта. Вот и появляются у нас новые партнеры в новых для нас регионах.
А вообще я хочу сказать: процессы в НКБК построены на уровне самых крутых предприятий отрасли страны. И соглашаться на меньшее мы не готовы.
— Испытываете ли вы проблемы с кадрами после объявления частичной мобилизации?
— Я бы не назвал это проблемой. Всего в зону спецоперации с предприятий ГК «ГофроМастер» ушли 12 человек из более чем 700 работающих.
Проблема с кадрами для промышленных предприятий существовала и в прошлом году, и ранее. Вообще, мое мнение: проблема с кадрами существует там, где есть вопросы к уровню зарплаты и условиям труда.
НКБК находится за чертой городской агломерации. Средняя заработная плата у нас более 58 тысяч рублей. Для сельской местности это очень достойный заработок.
Да, отдельных узких специалистов, как правило, для внедрения сложных высокотехнологичных производств, приходится искать и даже приглашать из других регионов. Но если мы говорим о рядовом и выше среднего персонале, то они ориентируются на уровень заработной платы и социальный пакет, который у нас довольно приличный.
— Сегодня многие компании разворачиваются на восток в поиске новых партнеров, поставщиков и рынков сбыта. Как меняется география работы Новосибирского картонно-бумажного комбината?
— В плане поставок нам оборудования или комплектующих — тут да, мы сдвинули вектор на Юго-Восточную Азию. Та же Турция может делать аналогичное или чуть уступающее по качеству и функционалу оборудование, которое раньше мы приобретали в Европе. Мы внимательно изучаем производителей на азиатском рынке. Недавно летали в Иран. Могу сказать, там есть что посмотреть. Страна, несколько десятилетий живущая под санкциями, серьезно развила технологии. Что-то, конечно, скопировала. А дальше иранские специалисты придали этому новое дыхание. И сейчас, когда Иран открывается для мира, у него есть и технологии, и продукты, которые можно поставлять в том числе и в Россию.
Что касается поставок нашей гофропродукции, то я уже говорил: ее возить на расстояние больше 700 км нерентабельно. Но отдельные сложные вещи, которые производят единицы компаний в стране, мы можем возить до Дальнего Востока, до Урала, а иногда даже в Калининград.
— Ритейлеры отмечают снижение спроса. Отразилось ли это на вашем предприятии? Как ведет себя спрос на упаковку?
— Что касается торговли офлайн, то снижение спроса на упаковочном материале не сказалось. Посмотрите, как реагируют на рынок производители продуктов питания — молоко продавалось объемом литр, потом 950 мл, а теперь 850 и даже 750 мл. Такая же ситуация со сметаной или растительным маслом. Соответственно, если мы говорим про штуки, про упаковки, то их становится как минимум не меньше, а скорее всего больше.
Кроме того, крупные ритейлеры, производя продукты под собственной торговой маркой в регионах, стали менять потоки сырья и готового продукта в рамках целой страны. Сегодня, когда транспортная логистика диктует жесткие условия, ритейлеры уже не везут, допустим, молоко из Подмосковья, а рис из Краснодара в Новосибирск. Им многое пришлось перекраивать.
Сибири в этом смысле, можно сказать, повезло. Здесь не так много крупных производств, но появилось много компаний, которые занимаются расфасовкой продуктов для торговых сетей. Им требуются большие объемы упаковки. Следовательно, и упаковочные материалы они приобретают местные.
Свой вклад в увеличение спроса на упаковку вносит e-commerce.
Это как раз тот сегмент, где растет спрос на упаковку — пластиковую, полиэтиленовую, бумажную или деревянную. Товары идут со всех стран мира, но затем их необходимо перепаковывать, и на это тоже требуются коробки разных размеров и разного функционала.
Сегмент транспортной тары растет, потому что стали много возить, перемещать, перефасовывать и продавать.
— Два года назад вы ставили перед собой планы запустить еще две перерабатывающие линий, чтобы увеличить мощности до 18 млн кв. м в месяц. Вам удалось их реализовать?
— Да, мы это сделали!
Почему мы нарастили производственные мощности?
Все очень просто. Чтобы нормально, стабильно работать, то есть быть готовыми ответить на непрямой спрос, на сезонные колебания либо на ажиотажные предновогодние заказы, когда упаковки требуется на 30% больше, чем в обычные месяцы, нужно иметь серьезные дополнительные/резервные мощности. В годовом объеме загрузка мощностей должна быть на уровне не выше 75–85%.
Мы уже полгода выпускаем и продаем более 11,5 млн кв. м гофрокартона в месяц! Те заветные 12,5 млн мы сделаем в декабре.
Возросшие производственные мощности позволят нам увеличить объемы продаж до 180 млн кв. м уже в 2024 году и выдерживать сроки по принципу just in time, что крайне важно для наших партнеров.
— Вы не отказались от идеи переработки тетрапака? И насколько сейчас, после ухода Tetra Pak из России, это актуально?
— Эта идея сегодня неактуальна. Даже до 24 февраля количества тетрапака в Сибири не хватало для того, чтобы его переработка была рентабельной в промышленных объемах. Кроме того, до сих пор нет мусоросортировочных заводов не только в Новосибирске, но и в близлежащих регионах.
В марте, когда начались проблемы с поставками тетрапака, часть производителей молока стали фасовать свою продукцию в ПЭТ-бутылку, стеклянную бутылку, гибкую полимерную упаковку — ту самую молочную пленку. И по моим ощущениям, никто обратно не вернется. А самое главное, потребителей устраивает молоко в ПЭТ-бутылках, а не в тетрапаках. Так что сегодня в Сибири заниматься переработкой тетрапака смысла мало, а в будущем его может стать еще меньше.
— Расскажите о новинках и трендах в производстве упаковки.
— Сегодня мы видим тренд, который связан со стагнацией платежеспособного спроса и оптимизацией затрат. Компании отказываются от многоцветных упаковок и белого картона.
Часть наших партнеров заинтересованы в удешевлении упаковки. Каким образом это происходит? Например, уменьшение количества цветов краски. Вместо четырех, скажем, две или вообще одна. Печать только на одной стороне коробки, которая будет видна потребителю.
Вместо белого картона, которого сегодня практически нет, нами как раз на новом оборудовании внедрена технология white on brown (белым по бурому). Сначала на картон наносится белый цвет, а затем на него ложится цветная печать.
Внедрили инновационную технологию — производство парафинированного ящика для крабов. Очень интересный заказ с Дальнего Востока. Такой ящик выдерживает «водные процедуры» при покрытии крабов глазурью, не размокает. Вода уходит через отверстия в картоне, и краб покрывается необходимой ледяной корочкой. И в этой упаковке краб будет доставлен в магазины. Эту продукцию сегодня мы поставляем во Владивосток, а дальше уже в нашей упаковке крабы идут на экспорт.
— Но это дальше 1000 км, о которых вы говорили раньше.
— Дело в том, что на Дальнем Востоке нет производств, которые могли бы сделать такую высокотехнологичную упаковку.
Но, конечно, основные новые продукты связаны с интернет-торговлей. Так, мы одними из первых в России внедрили клейкие бумажные ленты, которые используют вместо скотча.
Изготавливаем самосборные коробки. Это тоже инновационное решение, о котором нас просили наши потребители.
На нашем предприятии сейчас изготавливается большое количество высечных ящиков. Это коробки сложной конфигурации, они делаются ротационной высечкой или высечкой на плоском штампе. Для них не нужен скотч, и это делает коробку экологичной, потому что скотч невозможно переработать.
Так как наши партнеры хотят, чтобы мы максимально удешевили стоимость коробки, мы уменьшили, где это возможно, плотность исходных слоев картона и бумаги для гофрирования.
Раньше все были настолько богаты, что покупали коробку, которая, образно говоря, могла выдержать нагрузку слона. Сегодня хотят купить решение, которое выполняло бы определенную задачу — передать товар из рук в руки. Более плотная упаковка используется только для продукта, который отправляется на дальние расстояния. И только для этого товара делается коробка с определенными специфическими свойствами: с укрепляющими лентами, влагостойким или жаростойким картоном. Но это отдельные опции, которые стоят денег.
— В 2021 году вы приобрели имущественный комплекс нефтебазы «Красный Яр». С чем это связано, с какими проектами?
— Это связано с реализацией проекта Промышленный парк «Красный Яр» — первый частный экотехнопарк в Новосибирской области. Это наш «земельный банк» на следующие 10 лет.
В рамках реализации проекта в следующие два года резидентами парка будет запущено несколько уникальных производств.
Например, фабрика литой бумажной тары.
Первая очередь позволит производить до 70 млн упаковок для 30 яиц и 60 млн бумажного контейнера для 10 яиц, того самого, который мы с вами теперь привычно покупаем в супермаркетах.
Новосибирская область производит 1,3 млрд яиц в год, а всю бумажную упаковку для яйца сейчас закупают в других регионах. Вот мы и решим эту проблему, сняв дефицит и заменив пластиковые контейнеры на экологичные бумажные.
Только на этих производствах будет создано более 250 новых, высокотехнологичных рабочих мест.
Хотел бы обратить внимание, что все новые производственные корпуса мы строим из материалов новосибирских предприятий: металлоконструкции, железобетон, трубы, сэндвич-панели, пластиковые окна, кабельная продукция и многое другое, на площадке работают новосибирские подрядчики. А это дает мультипликативный эффект развития области. Сотни миллионов рублей, которые инвестируются в новые производства, остаются в экономике области, у новосибирских предприятий. Банки получают процентный доход, а область — налоги и, самое главное, новые рабочие места!
Еще четыре года назад это была абсолютно депрессивная территория — два предприятия-банкрота, отсутствие работы, проблемы в социальной сфере.
С нашим приходом на площадке создано 450 новых рабочих мест — более половины заняли жители поселка Красный Яр. Бюджет Кубовинского сельского совета вырос более чем в 10 раз. Уверен, здесь будет город-сад, как минимум промышленный!
В общем, да, планов громадьё. И есть уверенность в их реализации.
